Я стал бояться высоты:
Все к старости бредут испуганней.
Сторонимся и похвалы ,и ругани –
От молодости отвыкнув и остыв.
Я стал пугаться тишины:
Как будто в мире мысль заглохла,
Так не успев родиться, - охнув,
Безмолвием рядом сплошным.
Я стал страшиться света дня
Предвосхищая темень ночи
И смыслу голову морочить
Стихами всыпанных в меня.
Я стал застенком новизны,
Хотя и прошлое в запрете:
Вчера я прожитое встретил,
С трудом поняв оный язык.
Хотя зачем тот разговор
Вам выносить на суд неправый?
Смесью целительной отравы
Пропитаны поступки, нравы –
С каких-то очень давних пор.
***
Играл словами, но не бросал как листья
Осенний сад, шуршание на ветер:
Лишь выбирал из смысла горсти истин
Невидимых, как опыт многолетний.
Играл словами, - собирая всё в букет,
Какой допрежь рукой не создавали.
И счастлив тем, что ароматами согрет
До сей поры, в каких хранятся дали.
В каких хранятся росы по утру,
Остывшим воздухом благоухание даруя:
В них никогда соцветья не умрут,
Если из солнца льются красок струи.
И красоту воспринимая как озноб,
Как жажду сердца и души первоначально,
Несу букеты к ликам образов,
Когда уставшим к берегу причалю.
***
Помянуть добрым словом жизнь,
и бронзовея,
Жуком майским упасть наземь,
в небо глазея.
Где-то там, в облаках,
виден ангел небесный.
Бог послал
или сам летит, -
мне неизвестно.
Вот и чья-то душа
вверх смиренною взмыла…
Помнит грешница быль свою
или всё позабыла?
Но земля принимает,
вырыв телу могилу -
Отпевая молитвой:-
«Отче добрый, помилуй!»
И цветок колокольчик
звонкость взявший у колокола,
Всё качает головкой
с сожалением около.