Я – царь горы высокой, князь заснеженных холмов,
Живу, народец свой оберегая.
В долину опускаясь, для него на все готов,
И не нужна мне миссия другая.
Внутри меня огонь горит, что плавит лед вершит
И раздает живительную воду.
Размахивая крыльями, рассею зло и сплин,
Даруя людям радость и свободу.
Я – странный бог: страдающих готов обнять душой,
Но разве есть у высших покровитель?
Сжимаюсь в одиночестве, хотя народ со мной,
И стужа в плен взяла царя обитель.
А кто меня полюбит, кто захочет вдруг обнять
И вытащит из холода дурмана?
Колпак не побоится мой железный приподнять
И сердца залечить больные раны?
Мои родные люди, ну же, дайте мне тепла,
Побалуйте царя своей любовью!
Смогу наполнить доверху я свой сосуд добра,
А в нужный миг вернуть его с лихвою.
Час пробил снять доспехи, смело руку протянуть
И пригласить к камину нежной речью:
«Любимые, тихонько посадите в мою грудь
По алому зерну на веки вечные!»
Но забирает силу вмиг из оголенных рук
Мелькнувший средь толпы колючий взгляд...
И с лязгом оглушительным, отрезав путь вокруг,
Забрало опускается назад.
Я свой народ не брошу, нет, всем буду как отец!
Но замок непременно укреплю.
И не войдет без боя на порог возможный лжец,
Чтоб прошептать: «И я тебя люблю!»