Слишком много элегии. Слишком много памяти.
Пахнет сено и белая цапля
Неуверенно летит над лугом.
Мы умеем хоронить умерших.
Не хотим убивать.
Но мощные моменты блеска
Ускользнут нашим колдовством
В моей комнате нагромождаются сны
Сложенные тесно как ковры
В восточной, душной лавке
И нет уже места для новых строк.
Косуля не бежит,
Пытается отгадать будущее.
Никто может чтить богов.
Сердитая молитва более сильная.
Цветы липы, открытая рана.
Возносится дым над плоскими городами
И тишина входит в наши дома;
В наши дома входит полнолуние.