В студенческие годы я увлекался переводами стихов Генриха Гейне.
Рукописи мои не сохранились. Я смог восстановить по памяти лишь четыре четверостишия из двух глав поэмы «Германия. Зимняя сказка».
1
Таможенник, силы не трать свои зря
И время свое тоже,
Я контрабанду везу в голове:
Она не боится таможен.
В моей голове кружева острот,
Потоньше брюссельских кружев,
Они вас исколют, пронзят, если я
Выпущу их наружу.
2
Собратья, соволки, я среди вас,
В вашем кругу вновь я.
Вы воете мне о любви, а я вам
Вою с ответной любовью.
Собратья, соволки, я знаю, что вы
Не верили гнусным вракам
Тех, кто кричал на весь свет, будто я
Переметнулся к собакам.
Несколько своих опусов я послал Маршаку. Он ответил на двух страницах. В первой фразе он написал:"В Ваших переводах узнаешь старого Генриха Гейне. А потом нещадно выругал за одну фразу:
"Ведь ты же вливала яду
В цветущую жизнь мою".
"Вливают не яду, а яд", справедливо возмущался Маршак.
Этот урок я запомнил на всю жизнь. Мои настольные книги "Толковый словарь" Ожегова и "Управление глаголов".
Позднее я написал стихотворение, посвященное Маршаку.
Признаюсь, я отнюдь не из первых,
Поднимающих дерзко забрало:
Переводчик — не раб, а соперник
Автора оригинала.
Не вздыхать чтоб благоговейно,
А столкнуться чтоб в схватке жаркой.
Я хочу соперничать с Гейне,
С лордом Байроном и с Петраркой.
Пусть скрестятся слова, как рапиры,
Со строкой сразится строка.
Можно б выиграть бой у Шекспира,
Но нельзя победить Маршака.