Скрываясь в темных аллеях,
Я мчусь, изрядно огибая ели,
Как войско в галерах,
Я мчусь к своей цели.
Я иду по обтесанному булыжнику,
По мостовой, по тротуару, мимо книжного,
Проносясь мимо подъездов и мерцающих бликов,
Мимо гаснущих окон и всех женских криков.
И вот уже явно у цели я - впереди одна старая дверь,
Взмахнув ключом я попал в свою комнату - угол теней.
И сел я за стол, за потертый и старый,
Что давно покосился и был отдан за даром.
Взял листик бумаги потертый, что пуст был,
Схватил потёртое перо, разминувшись по листу взмахом шустрым.
Я начал с нуля - построил свой город, свой дом и мир свой в придачу,
Обвел я людей, что стояли без дела и вручил им верность собачью.
И снова взмахнул я потертым пером - и тут же все сразу ожили,
Работяги, лентяи, буржуи - словно иглой в вену на улицы ввожу их.
Серые стены и яркие пятна, тех, кто спал прям под лавкой и глаголит невнятно,
Всех тех, кто недоволен всем постоянно,
И тех, кто давно был забыт вероятно.
Я строил свой мир, свой город, свой дом - все, то что мне было дорого,
Что поблекло давно и потянулось на дно,
Что мерцало когда-то ярко, что когда-то здесь было приятным,
И тех, кто был тут недавно, с дырой в черепной коробке,
И все вместе фигурки сии мир этот злачный и робкий,
Взрастили, вскормили и закопали - поминая не без помощи водки.
Неустанно рисуя картину, что окружала меня каждый день,
Я пролил на лист тот чернила - на мир сей обрушилась тень.
Всех людей, что грешны и тех, что как капля слезы чисты,
Все дома, что теплы, но поблекли, стесавшись об время,
Всех их вместе накрыло плотное чёрное бремя.
Весь тот мир, что писал я потёртым пером в одночасье стал лишь пятном,
Я лишь хлопнул по древнему столу кулаком,
И встал, подойдя к окну,
Оттуда виден тот, настоящий мир,
Он такой же, но только побольше,
И, я надеюсь, я предрек то, что с ним произойдет позже.