Барышникову В.А., Бубновой (Столяровой) А.А., Гущину Н.А.
Глаза закрыть. И память всё раскрасит,
Всё будет светом залито рассеянным:
Дом двадцать пять на "первом" Арзамасе
Принадлежит всё Анне Алексеевне.
Лучи скользят. Зелёны стены дома,
Сарай - он прям, а не годами вдавленный,
И на полу двора лежит солома,
А у стены - велосипед приставленный.
Назад, назад... Неуловим цвет красок,
Не голос - а улыбки контур тающий.
И - дуновеньем ветра - шорох рясы,
И чист тетрадный лист, чернил не знающий.
Глаза открыть. Что ныне - не раскрасит:
Остался в той воспоминаний сепии
Дом двадцать пять на "первом" Арзамасе.
И нет на свете Анны Алексеевны.
Стенам не смех, а лишь ветра знакомы;
Сарай согнут, как воин, пулей раненный;
И на полу - старинная солома,
И ржавый остов там к стене приставленный.
Глаза открыты и, совсем неясен,
Приснился облик, светом наполняющий?
И шкафа мрак хранит обрывки рясы,
Тетрадок ворох, бег чернил скрывающий.
И снова дни, проблемы мои снова.
Привыкла я к тому, что только мучает.
Жизнь - родственница зеркалу кривому,
И враг она удачливому случаю.
Я, как и все в системе - пешки-крохи;
Но я - вне притяжения магнитами:
Пусть на путях вселенской суматохи
Глаза мои останутся закрытыми.
26.10.15 00:38