Гляди, заплесневелый месяц
Опять разбил твоё окно.
Жизнь покатилась, люди бесят,
Тебе опять не повезло.
На картах лишь шестёрок пара,
И на рулетке вновь зеро.
Ты извлекаешь из кармана
Его - священное перо,
Которым ты писал туманно
Стихи и прозу, живя в долг,
И каждый раз, не уставая,
Себя выкладывал на торг.
Тебя ценили, не читая,
Или читали, не ценя.
Но брали, перепродавая,
Смеясь и серебром звеня.
Сегодня стоишь уже тридцать,
Хотя вчера жалели грошь.
Сквозь их улыбчивые лица
Текут презрение и ложь.
Но ты кладёшь перо на плаху.
Судьба не принимает дар.
Срывая старую рубаху,
Устав от троек или пар,
Ты ставишь, снова, год за годом,
То свой талант, то свой успех,
Переживая непогоду
И сдерживая тихий смех.
Художник должен быть голодным,
Писатель должен жить в долгах
И нищете, как беспризорный,
Обросший грязью на руках.
Бедняга, из стихов и песен
Мостишь дорожку ты на дно
И ждёшь, что плесневелый месяц
Вновь разобьёт твоё окно.