В раздумьях прежних у камина,
На старый холст бросая взгляд,
Сидит измученный мужчина.
Воспоминанья говорят:
Дворянский сын, великий гений,
С рождения знал выправку и честь.
Но кто же знал, что сотня поколений
Захочет его сотню раз прочесть?
Кадетский корпус в памяти искрится,
Экзамены, студенческий кружок.
А так хотелось в небо, словно, птица,
Чтобы в родной стране всё было хорошо.
Три года в ссылке, та еще награда,
Но наш философ всё переживет.
Того, что в жизни не было – не надо,
Но гений начинает свой полет.
«Много, брат, перенесли
На веку с тобою бурь мы.
Помнишь — в город нас свезли.
Под конвоем гнали в тюрьмы».
Булгаков, Струве, Франк и он – великий
Идейной жизни новый поворот.
Читайте, молодые люди, книги,
И будет счастлив преданный народ.
Но память нас еще не отпускает.
И мы по следу памяти идем,
И Петербург нас крепко обнимает
Своим холодным питерским дождем.
Редактор. «Новый путь», «Вопросы жизни».
Затем Москва, Италия, статьи.
И новое сознание и мысли,
И хочется планету обойти.
Но революция, собрания, работы,
Арест, тюрьма и из России – вон.
И разделилась жизнь на эпизоды:
Берлин, Париж, полупустой вагон.
В раздумьях прежних у камина,
Бросая взгляд на старый холст,
Сидит измученный мужчина
И задает себе вопрос:
Судьба у гения трагична,
Талант по жизни одинок,
Он вмиг сгорает словно спичка.
Зачем-то же придумал Бог,
Что ты свободным человеком
Рожден творить иную жизнь,
Но как закованным калекой
Не провалиться в миражи?
Тревожен взгляд, несвязна речь,
В раздумьях прежних тлеют годы.
А как свободу уберечь,
Когда не жизнь, а эпизоды?
Когда себя на место бога?
Свобода - и добро, и зло.
У каждого своя дорога,
Свой путь, душа и ремесло.
Безгрешный мир не будет создан,
Хотя в нем нет беды и слёз,
Там нет свободы даже звездам,
Вся жизнь как будто не всерьёз.
А мир, он должен искуситься,
Принять свободой честный бой,
Чтоб воспарить подобно птицам,
Чтоб выбор стал его судьбой,
А не насильные приказы
К добру направили порыв.
Пускай бессмысленные фразы,
Завесу тайны приоткрыв,
До сердца доберутся тихим шагом,
Найдут его старинные ключи
И не заблудятся, настигнутые мраком,
Задутой злом, не тлеющей свечи.
Над бытием и смысл жизни вечный:
Творить, а не спасаться от судьбы,
И замечать, что каждый новый встречный,
Так резко выделялся из толпы.
Господство духа над природой
Есть цель того, чтобы творить.
В исканиях проходят годы,
А как нащупать эту нить?
Но в чем трагедия поэта,
Таланта, гения, творца?
Следы сметает до рассвета,
Не различить уже лица.
В плодах творений жизнь иная,
В ней не участвует творец.
И сам того не понимая,
Находит горестный конец.
«Прост путь к свободе, к ясности ума -
Достаточно, чтобы озябли ноги.
Осенние прогулки вдоль дороги
Располагают к этому весьма».
Поэзия свободу воспевала
И тысячу, и десять лет назад
И с ярких сцен, и даже из подвала.
Всегда блестит обиженно слеза.
Бросаясь в бой за внешнюю свободу,
Поэт свою свободу бережет.
Как листья облетают годы,
А он словами режет как ножом.
«Я ворую свободу, ворую,
И в святой уворованный миг
Счастлив я, что хотя б в поцелуе
Бесцензурен мой грешный язык».
В раздумьях прежних у камина,
Не бросив взгляд на старый холст,
Уснул измученный мужчина.
Где был ответ, там был вопрос.