Отомстил ОН убийце Есенина…
Троцкий Лев Давидович (Лейба Бронштейн)
по приказу Иосифа Виссарионовича Сталина
(Джугашвили, псевдоним – Коба)
был убит 21.08.1940 в Мексике…
Троцкий приказал убить Есенина,
Сталин приказал убить и Троцкого –
Обе нити тянутся от Ленина,
Эти их приказы идиотские.
Как сменяют зиму дни весенние,
Так Свобода рядом с Несвободушкой…
Сталин отомстил за смерть Есенина,
Но и сам попил народной кровушки.
Все их косточки сейчас покоятся,
Эти все дела давно прошедшие,
Ну а мы не можем успокоиться,
Будто сами мы совсем безгрешные.
Так и пишется в веках история –
То любовниками, то убийцами…
Победителям важна виктория,
Не боятся стать и кровопийцами.
Вот и мы – вперёд, пусть в Незнакомое,
Движемся дорогами различными,
Не всегда в своей борьбе исконные
Соблюдать стараемся приличия…
Ну а в небе также звёзды светятся,
Ни к чему им наши междометия,
А Земля летит себе и вертится,
Отмеряя в Космосе Столетия…
04 декабря 2016
Примечания:
1. Долгое время считалось, что великий русский поэт Сергей Есенин покончил с собой в петербургской (ленинградской) гостинице «Англетер» 28 декабря 1925 года. Оно же, время, расставило всё на свои места…
Народ любил Сергея Есенина с его стихами. Ещё крепче любили его женщины, которым он писал стихи, и от которых, как Вы, видимо, знаете, у него было четверо незаконнорождённых детей. В 1997 году вышла в свет книга доцента кафедры литературы Санкт-Петербургской Академии литературы Виктора Кузнецова "Тайна гибели Есенина", который в 1925 году вёл следственное дело по гибели Есенина (до того не публиковал – видимо боялся расстрела за выданную тайну). В книге он скрупулёзно обрисовал всех действующих лиц убийства, готовивших это убийство и присутствовавших при нём, и участвовавших в нём в ходе следствия. Дело в том, что Есенин, где-то в кафе, видимо по пьянке, проговорился, что видел телеграмму Сталину, порочившую Троцкого (между ними в то время была борьба за власть). Троцкому доложили, и он распорядился изъять эту телеграмму, а Есенина пристрелить в подвале госбезопасности и выдать, как самоубийство. Гостиница "Англетер", которая использовалась для прикрытия, уже была (в ней, кстати, Есенин никогда не жил ни дня), дом госбезопасности № 8/23 тоже уже был рядом (видимо он неоднократно использовался для таких "государственных" целей). Есенина привезли в этот дом №8/23, допросили с пристрастием, избили (по всему телу были следы побоев, а лоб проломили рукояткой пистолета) и застрелили в лицо. На неотретушированном негативе было видно пулевое отверстие под правым глазом (глаз вытек), ночью повесили за вертикальную трубу, так как горизонтальных труб в номере не было. Поэту-чекисту Вольфу Эрлиху, который был в дружбе с Есениным, как бы утром 27 декабря 1925 года, так написали в протоколе, передал сам Есенин листок со своим прощальным стихотворением, написанным кровью (чьей - не ясно)...
"До свиданья, друг, мой, до свиданья.
Милый мой, ты у меня в груди.
Предназначенное расставанье
Обещает встречу впереди.
До свиданья, друг мой, без руки, без слова,
Не грусти и не печаль бровей, -
В этой жизни умирать не ново,
Но и жить, конечно, не новей."
Даты нет (а Есенин всегда ставил на стихах даты, видимо не знали, когда его удастся убить), а эксперты-почерковеды думают, что писал это стихотворение за несколько дней до убийства Есенина чекист-поэт Яков Блюмкин (он был расстрелял в 1938 году). С телом Есенина возились всю вторую половину 27 декабря и всю ночь (ретушировали и скрывали следы убийства). Тело Есенина не могли повесить на ту трубу, так как рука у него уже закоченела и не хотела висеть вертикально. Тогда ему топором перерубили на ней сухожилия. В общем, всё обставили, как надо, утром 28 декабря комендант открыл дверь этого номера, поставили кое-какую мебель, чтобы номер выглядел соответственно, пригласили понятых, подписали все фальшивые бумаги и 28 декабря доложили Троцкому о самоубийстве Есенина. Троцкому не сказали, что Есенин был убит 27 декабря, поэтому Троцкий написал в две газеты статью, что Есенин повесился 28 декабря 1925 года. Так эта ложь и пошла гулять по миру. Все изданные книги Есенина и рукописи, которые сумели найти, было приказано сжечь. Но, как видите, много чего осталось от Есенина (у его друзей и женщин), что удалось сохранить разными путями. Переиздавать Есенина начали малыми тиражами в шестидесятые годы. Обо всём этом на портале «Проза.ру» в Яндексе Интернета писал Вячеслав Демидов в статье "Есенин – попавший в жернова партийной склоки". Вот и раскрыта ещё одна тайна – тайна гибели Сергея Есенина. Сзади памятника Есенину на Ваганьковском кладбище – могила влюблённой в него его помощницы-секретаря Галины Артуровны Бениславской, которая могла кое-что знать о Троцком и других, якобы застрелившейся на его могиле. Я, В.С.Андрианов, часто бывая на могиле Поэта, всегда думал, как только до меня дошло много лет назад, что Сергея Есенина, наверняка, убили, – и Бениславской помогли самоубиться, и это, видимо, точно, хотя доказать это невозможно, так как людей, участвовавших в таких действах моментально убирали (убивали). Убирали и свидетелей. Вот такая некрасивая история убийства Сергея Есенина.
Дополнительное примечание от 11.12.2016
Для тех, кто интересуется дополнительными обстоятельствами убийства Сергея Есенина, - из ответа от 11.12.2016 18:43 Владимира Сергеевича Андрианова одному из рецензентов стихотворения "Тебя не убили", выставленного на страницу "Стихи.ру" 06.10.2011 23:19...
С момента написания этого стихотворения "Тебя не убили" мне не посчастливилось увидеть ни одной публикации в газетах, ни одной телепередачи, посвящённой его реальной гибели, кроме того, что я, около года назад, прочитал на "Прозе.ру" информацию по реальным воспоминаниям реального следователя по делу о гибели Сергея Есенина. Но вот вчера, ужиная, включил телевизор - программу ЦТВ - обозрение Алексея Пушкова, передача о Есенине шла около десяти минут. Показали папку - Дело №89 о гибели гражданина С.А.Есенина в гостинице Англетер 28 декабря 1925 года (взяли из архива). Показали посмертную фотографию - другого ракурса, чем видел я перед написанием стихотворения "Тебя не убили" (видимо, есть несколько фотографий, да и, может быть, снимали разные фотографы). Но эта фотография ещё более чёткая относительно ран на его обезображенном лице и шее. Хорошо видно пулевое отверстие над его правым глазом (видимо, его хотели застрелить в рот, чтобы не было видно пулевого отверстия на посмертной фотографии, но он вырывался, и пуля попала, куда попала). От переносицы наискосяк через весь лоб над левым глазом идёт глубокая штроба от рукоятки револьвера, в Деле записано, что эта штроба, якобы, от горячей трубы, к которой прислонился Есенин при повешении, а для этого фото трубы сделали с перевёрнутого негатива, чтобы труба оказалась в правой части, а не в левой, гостиничного номера, иначе не сходилась версия повешения и штробы от трубы. На шее чётко виден след от верёвки, но он не как у повешенных - со стороны подбородка должен был идти к ушам, а явный вокруг шеи след просто от удавки, которой его удавили перед выстрелом, видимо он мотал головой, не желая быть удавленным. А выстрел - это обычный контрольный выстрел в голову, который делался всем, кого в органах убивали разными способами. Но в телепередаче не назвали фамилии следователя, который вёл дело, и который написал позже свои реальные воспоминания, по которым я написал своё примечание к стихотворению "Отомстил Он убийце Есенина..." о том реальном убийстве и реальной дате убийства 27 декабря (а не 28-го, как записано в Деле, и как оповестил мир Троцкий в своей газетной статье). Алексей Пушков не читал, видимо, воспоминания следователя, а просто дал информацию, имевшуюся в этом фальсифицированном Деле. Не сказал Пушков, что убили Есенина не в гостинице, в которой он никогда не был, а домике госбезопасности рядом с этой гостиницей (после снесли и гостиницу, и этот домик госбезопасности). И даже наоборот, дал дезинформацию из Дела, согласно которой, якобы, поэт-чекист Эрлих, выйдя от Есенина из этой гостиницы утром, вспомнив, что он забыл там что-то, вернулся к середине дня и застал Есенина, сидевшим за столом и чего-то писавшим. Там, якобы, он и передал Эрлиху то своё последнее стихотворение "До свиданья, друг мой, до свиданья...", написанное кровью. Хотя Пушков и дал информацию, что первоначально это стихотворение Есенин за некоторое время до своей смерти написал одному из своих друзей, и состояло оно не из двух строф (каковое было подложено в Дело №89), а из пяти строф, и это письмо через несколько лет нашли у матери этого друга. Таким образом, Пушков, кроме информации о пятистрофном стихотворении Есенина, не вышел дальше дезинформации, заложенной в фальсифицированном Деле. Следователь в своих воспоминаниях, которые не читал Пушков, писал, что он осматривал голое тело Есенина, прежде чем его одели и уложили в гроб, всё тело было покрыто ссадинами, синяками и гематомами, то есть, перед убийством Есенина зверски били,о чём следователь, естественно, не стал упоминать в деле, так как это упоминание разрушило бы всю версию самоубийства. В самоубийство Есенина не поверила и церковь, так как мёртвого Есенина отпевали, а самоубийц никогда не отпевали и не отпевают. Плохо, что Алексей Пушков сообщил миру в своей передаче только полуправду - дезинформацию из Дела №89, но за то, что он показал посмертную фотографию Сергея Есенина и усомнился в его самоубийстве, спасибо ему. Может быть, кто-то прочитает те воспоминания следователя о реальной гибели Сергея Есенина после того, как прочитает мои примечания к этим своим стихотворениям. Вот такая дилемма борьбы Добра со Злом.
Владимир Сергеевич Андрианов 11.12.2016 18:43
Дополнительное примечание от 24.12.2017 20:00
На моё, опубликованное на портале «Стихи.ру», стихотворение «Отомстил Он убийце Есенина…» откликнулся Эдуард Кукуй (Член Союза русских, украинских, белорусский писателей. Член писателей Крыма. Член русскоязычного Союза писателей Израиля, Член международного сообщества писательских союзов…). В своей рецензии от 23 декабря 2017 года он предоставил дополнительный материал, относящийся к убийству Сергея Есенина, и дал разрешение на его публикацию. Привожу его материал дословно...
Малоизвестное письмо Сергея Есенина к Троцкому
Эдуард Кукуй
***
Ещё одна сокрытая страница-
лет первых относительной свободы....
По счастью – есть недремлющие лица:
своё печатай – хоть стихи-уроды...
Поскольку автор безответен –
болезнь,
на сайте – "нет движенья"*–
быть может, так как есть оставим,
на прозе, в виде исключенья?
*
охрана на даче Сталина 1.3.53
АВТОР СТАТЬИ –
МИХАИД ЛЕЗИНСКИЙ
1931 –
последние произведения и рецензии –
июнь 2014...
***
http://www.proza.ru/2011/11/27/82
МАЛОИЗВЕСТНОЕ ПИСЬМО СЕРГЕЯ ЕСЕНИНА К ЛЬВУ ТРОЦКОМУ
И СТАТЬЯ ЛЬВА ТРОЦКОГО О СМЕРТИ СЕРГЕЯ ЕСЕНИНА .
Впервые оно было полностью опубликовано в «ЛИТЕРАТУРНОЙ ГАЗЕТЕ + КУРЬЕР КУЛЬТУРЫ: Крым - Севастополь», где и я постоянно публикуюсь. Главный редактор Татьяна Воронина разрешила мне его перепечатать .
+++
С. А. Есенин – Л. Д. Троцкому
Дорогой Лев Давидович!
Мне очень больно за всю историю, которую подняли из мелкого литературного
(зачёркнуто и не разборчиво) карьеризма т. Сосновский и Демьян Бедный.
Никаких оправданий у меня нет у самого. Лично я знаю, что этим только хотят подвести (Попутчи «ков») других «попутчиков».
О подсиживании знают давно и потому никто не застрахован от какого-нибудь мушиного промаха. Чтоб из него потом сделали слона.
Существо моё возмущено до глубины той клеветой, которую воздвигли на моих товарищей и на меня (С Демьяном мы так не разговаривали).
Форма Сосновского (без) (кружит голову) и приёмы их борьбы отвратительны. Из всей этой истории нам больно только то, что ударили по той струне, чтоб перервать её, (и) которая служила Вашим вниманием к нам.
Никаких антисемитских речей я и мои товарищи не вели.
Всё было иначе. Во время ссоры Орешина с Ганиным я заметил нахально подсевшего к нам типа, выставившего своё ухо и бросил (громко) фразу: «Дай ему в ухо пивом (в ухо).
Тип обиделся и назвал меня мужицким хамом, а я обозвал его жидовской мордой.
Не знаю, кому нужно было и зачем делать из этого скандал общественного характера.
Мир для меня делится исключительно только на глупых и умных, подлых и честных. В быту – перебранки и прозвища существуют, (но) также как (и) у школьников, и многие знают, что так ругается сам Демьян.
Простите за то, (неразборчиво) ( дост(авил ) если обеспокоил всей этой историей Ваши нервы, которые дороги нам как защита и благосостояние.
Любящий Вас
С. Есенин
+++
Примечания (Эдуарда Кукуя):
Письмо было написано Льву Троцкому только потому, что Сергей Есенин знал: Лев Давидович любил стихи Сергея Есенина и всегда становился на защиту Поэта.
Насколько не обоснованными были обвинения Сергея Есенина в антисемитизме, писали его современники-евреи. В 1953 году В. М. Левин, писал С. К. Маковскому, готовившему его воспоминания для нью-йоркской газеты «Новое русское слово»:
«… У Есенина не было антисемитских настроений, у него была влюблённость в народ , из которого вышел СПАСИТЕЛЬ МИРА …»
+++
ЛЕВ ТРОЦКИЙ. ПАМЯТИ СЕРГЕЯ ЕСЕНИНА (1926)
Мы потеряли Есенина — такого прекрасного поэта, такого свежего, такого настоящего. И как трагически потеряли! Он ушел сам, кровью попрощавшись с необозначенным другом, — может быть, со всеми нами. Поразительны по нежности и мягкости эти его последние строки! Он ушел из жизни без крикливой обиды, без ноты протеста, — не хлопнув дверью, а тихо прикрыв ее рукою, из которой сочилась кровь. В этом месте поэтический и человеческий образ Есенина вспыхнул незабываемым прощальным светом.
Есенин слагал острые песни "хулигана" и придавал свою неповторимую, есенинскую напевность озорным звукам кабацкой Москвы. Он нередко кичился резким жестом, грубым словом. Но подо всем этим трепетала совсем особая нежность неогражденной, незащищенной души. Полунапускной грубостью Есенин прикрывался от сурового времени, в какое родился, — прикрывался, но не прикрылся. Больше не могу, сказал 27 декабря побежденный жизнью поэт, сказал без вызова и упрека... О полунапускной грубости говорить приходится потому, что Есенин не просто выбирал свою форму, а впитывал ее в себя из условий нашего совсем не мягкого, совсем не нежного времени. Прикрываясь маской озорства и отдавая этой маске внутреннюю, значит, не случайную дань, Есенин всегда, видимо, чувствовал себя не от мира сего. Это не в похвалу, ибо по причине именно этой неотмирности мы лишились Есенина. Но и не в укор, — мыслимо ли бросать укор вдогонку лиричнейшему поэту, которого мы не сумели сохранить для себя?
Наше время — суровое время, может быть, одно из суровейших в истории так называемого цивилизованного человечества. Революционер, рожденный для этих десятилетий, одержим неистовым патриотизмом своей эпохи, — своего отечества, своего времени. Есенин не был революционером. Автор "Пугачева" и "Баллады о двадцати шести" был интимнейшим лириком. Эпоха же наша — не лирическая. В этом главная причина того, почему самовольно и так рано ушел от нас и от своей эпохи Сергей Есенин.
Корни у Есенина глубоко народные, и, как все в нем, народность его неподдельная. Об этом бесспорнее всего свидетельствует не поэма о народном бунте, а опять-таки лирика его:
Тихо в чаще можжевеля по обрыву
Осень, рыжая кобыла, чешет гриву.
Этот образ осени и многие другие образы его поражали сперва, как немотивированная дерзость. Но поэт заставил нас почувствовать крестьянские корни своего образа и глубоко принять его в себя. Фет так не сказал бы, а Тютчев еще менее. Крестьянская подоплека, творческим даром преломленная и утонченная, у Есенина крепка. Но в этой крепости крестьянской подоплеки причина личной некрепости Есенина: из старого его вырвало с корнем, а в новом корень не принялся. Город не укрепил, а расшатал и изранил его. Поездка по чужим странам, по Европе и за океан не выровняла его. Тегеран он воспринял несравненно глубже, чем Нью-Йорк. В Персии лирическая интимность на рязанских корнях нашла для себя больше сродного, чем в культурных центрах Европы и Америки.
Есенин не враждебен революции и никак уж не чужд ей; наоборот, он порывался к ней всегда — на один лад в 1918 г.:
Мать моя — родина, я большевик.
На другой — в последние годы:
Теперь в советской стороне
Я самый яростный попутчик.
Революция вломилась и в структуры его стиха, и в образ, сперва нагроможденный, а затем очищенный. В крушении старого Есенин ничего не терял и ни о чем не жалел. Нет, поэт не был чужд революции, — он был несроден ей. Есенин интимен, нежен, лиричен, — революция публична, эпична, катастрофична. Оттого-то короткая жизнь поэта оборвалась катастрофой.
Кем-то сказано, что каждый носит в себе пружину своей судьбы, а жизнь разворачивает эту пружину до конца. В этом только часть правды. Творческая пружина Есенина, разворачиваясь, натолкнулась на грани эпохи и — сломалась.
У Есенина немало драгоценных строф, насыщенных эпохой. Ею овеяно все его творчество. А в то же время Есенин "не от мира сего". Он не поэт революции.
Приемлю все, — как есть, все принимаю.
Готов идти по выбитым следам,
Отдам всю душу Октябрю и Маю,
Но только лиры милой не отдам.
Его лирическая пружина могла бы развернуться до конца только в условиях гармонического, счастливого, с песней живущего общества, где не борьба царит, а дружба, любовь, нежное, участие.
Такое время придет. За нынешней эпохой, в утробе которой скрывается еще много беспощадных и спасительных боев человека с человеком, придут иные времена, — те самые, которые нынешней борьбой подготовляются. Личность человеческая расцветет тогда настоящим цветом. А вместе с нею и лирика. Революция впервые отвоюет для каждого человека право не только на хлеб, но и на лирику. Кому писал Есенин кровью в свой последний час? Может быть, он перекликнулся с тем другом, который еще не родился, с человеком грядущей эпохи, которого одни готовят боями, Есенин — песнями. Поэт погиб потому, что был несроден революции. Но во имя будущего она навсегда усыновит его.
К смерти Есенин тянулся почти с первых годов творчества, сознавая внутреннюю свою незащищенность. В одной из последних песен Есенин прощается с цветами:
Ну, что ж, любимые, — ну, что ж,
Я видел вас и видел землю,
И эту гробовую дрожь.
Как ласку новую, приемлю...
Только теперь, после 27 декабря, можем мы все, мало знавшие или совсем не знавшие поэта, до конца оценить интимную искренность есенинской лирики, где каждая почти строчка написана кровью пораненных жил. Там острая горечь утраты. Но и не выходя из личного круга, Есенин находил меланхолическое и трогательное утешение в предчувствии скорого своего ухода из жизни:
И, песне внемля в тишине,
Любимая с другим любимым,
Быть может, вспомнит обо мне,
Как о цветке неповторимом.
И в нашем сознании скорбь острая и совсем еще свежая умеряется мыслью, что этот прекрасный и неподдельный поэт по-своему отразил эпоху и обогатил ее песнями, по-новому сказавши о любви, о синем небе, упавшем в реку, о месяце, который ягненком пасется в небесах, и о цветке неповторимом — о себе самом.
Пусть же в чествовании памяти поэта не будет ничего упадочного и расслабляющего. Пружина, заложенная в нашу эпоху, неизмеримо могущественнее личной пружины, заложенной в каждого из нас. Спираль истории развернется до конца. Не противиться ей должно, а помогать сознательными усилиями мысли и воли. Будем готовить будущее! Будем завоевывать для каждого и каждой право на хлеб и право на песню.
Умер поэт. Да здравствует поэзия! Сорвалось в обрыв незащищенное человеческое дитя. Да здравствует творческая жизнь, в которую до последней минуты вплетал драгоценные нити поэзии Сергей Есенин.
Газета Правда , № 15 за 1926 год. (Статья Троцкого из газеты "Правда" предоставлена Владимиру Сергеевичу Андрианову Эдуардом Кукуем.)