Меня коснулась благодать
и как-то так, само собою,
вошла молоденькая ****ь
и тихо встала надо мною,
я приподнялся за бокалом,
коньяк на донышке лежал,
как море нежится о скалы,
так он мне горло обжигал.
Шелка шуршали ручейком,
дыханье морем отдавало,
и я упал опять ничком,
струей вина на дно бокала.
Виденья схлынули в карман,
и где-то в гнили коридора,
(не бойся, праведный Жуан),
шаги стучали командора,
от сырости открылись веки,
немели пальцы механизмом
заклинившим. Тут человеки
воспитывались мазохизмом.
Не в то окно иль не в ту щелку
проникнет хитроумный плут,
и тут задвинется защелка
и вот теперь, теперь он тут.
Две дамы - смерть или тюрьма -
вы - мой последний приговор,
свидетелем нам будет тьма
и обручит нас командор.