путь к прощанью долог был и извилист:
из осенней Лодзи - в декабрьский Вильнюс,
и больших несчастий не предвещали
ни тепло Стамбула, ни дождь Варшавы.
из последних сил, на последней грани -
солевым раствором к открытой ране,
по иссохшей коже - огнём и лавой:
вот такие нынче у нас забавы.
ну какая нежность, скажи на милость?
отродясь такого в них не водилось:
он любил, как водится, - беспощадно,
а она – измену предвосхищала.
год за годом - строчка плыла за строчкой,
каждый думал - кто же поставит точку.
но в счетах ошибка - двойная такса,
и на всю страницу - кривая клякса.