Эта горечь осенняя с инеем колким на досках,
Пятипалые звёзды, дарившие светом моря...
Позабыв о Египте и Риме июльские грёзы,
Я читаю в постели Фауста среди ноября.
Дом мой тихо плывёт сквозь леса напоённые мраком,
И о жёлтые окна с шуршанием бьётся листва.
Вдруг распятье, сорвясь со стены глухо ухает на пол,
И три раза в глубокой чащобе вздыхает сова.
Я закрыла страницу последнюю книги нетленной,
И томлюсь, как томился Князь Тьмы, в окружении роз...
Сжаты образы в точку, повержен треножник Елены,
И хватая руками туман, я лечу среди звёзд.
Отворяется дверь, пропуская в плаще человека,
с белокурым пробором и бледным прекрасным лицом,
он клонится ко мне, ищет губ моих, схваченных ветром,
подбородок мой узкий целует, дыша холодком...
О, капкан небытья! Я сама предалась бы Ваалу,
Что-бы хоть на мгновение в тайну твою заглянуть!
Как мне трудно лежать здесь, отбросив к стене одеяло,
Ощущая как скорбь и любовь затопляют всю грудь.
Ни к кому, ни к чему, - к бестелесному этому дыму,
К золотому туману, к всему что развоплощено...
Я сама - только дух, чьей-то волей сквозь время гонимый,
Из столетья в столетие плоть обретающий вновь.
"Отступись, - шепчет голос, - так сладко предать эти догмы,
и вернуться к простому и честному быту отцов..."
Смелый варвар взошёл под романские ветхие своды,
И искрящейся кровью разбавил латинскую кровь.
Мефистофель ли, Фауст ли, сам ли их мрачный создатель,
Чьи жестокие губы скользят по ключицам моим?
Ты, кого призвала я из бездны тоскою невнятной,
Потревоженный мной! Сгинь столпом очистительных искр!
Дом мой тихо плывёт сквозь раздетые ветром дубравы,
Сквозь холодный ноябрь, сквозь вечную тайну времён...
Я рисую знак Духа Земли на странице тетрадной,
Всё - алхимия, друг мой, всё - морок, всё - призрак, всё - сон...
07.11.15.