Не виноватая я, он сам пришел!
Анна Cергеевна из к/ф «Бриллиантовая рука»
Под шатром нарядных листьев клена
Спряталась сирень, чуть-чуть блестя,
Клен стоит раскидисто-зеленый,
Изумрудом светлым шелестя.
Ольга Худорожкова
Эротико-ботаническая трагедия с жизнеутверждающим концом
Высоченный, до 6-го этажа соседнего дома, клен по странному стечению обстоятельств, вырос почти вплотную к стене дома, буквально в метре. Постепенно, видимо становясь выше, он стал испытывать недостаток света, заслоняемого стеной и начал все больше и больше отклоняться, стремясь подставить свои листья под живительные солнечные лучи. Так что со временем верхушка кроны отодвинулась от стены на добрый десяток метров, а ствол приобрел очевидный наклон.
Внизу рядом, в нескольких метрах, ежегодно выбрасывал вверх свои фиолетовые метелки большой куст венгерской сирени. Каждый год в конце мая клен радостно встречал это событие, шелестел ветвями, приветствуя соседку. Надо ли говорить, что большой мощный клен был без памяти влюблен в заморскую красавицу? Украшенная махровыми кистями она была необыкновенно хороша, а запах, исходящий в это время от ее лепестков, дурманил голову не одному только клену. Стоявший неподалеку, у дороги ясень тоже неровно дышал в сторону европейки и остро завидовал клену, который был совсем рядом с прелестницей и даже укрывал ее от дождя и снега. Осенью оба влюбленных щедро осыпали возлюбленную листьями-посланиями, которые, правда, ветреная сирень , как правило, стряхивала на землю, не отдавая предпочтения никому их воздыхателей. Самой большой мечтой обоих была сладкая мысль, когда-нибудь дотянуться, дотронуться хоть на мгновение до нежных , таких беззащитных, тоненьких веточек с дрожащими маленькими пальчиками-листочками. Ясень понимал всю тщетность своих мечтаний, но утешало его только то, что и у клена шансов было немного. Немолодой уже клен даже попытался отрастить новую ветку в ни жней части ствола, которая словно детородный орган, увеличиваясь с каждым годом в размерах, стала приближаться к развилке в ветвях сирени, пугая ее свей громадностью, но одновременно вызывая в сиреневой венгерской душе сумятицу предчувствия. Обезумевший от ревности ясень попытался прошелестеть рабочим, которые обрезали ветки соседнего тополя, что, мол, не мешало бы и у клена эту неправильную нахальную ветку спилить, чтобы не подвергать невинную красавицу домогательствам старика-педофила. Но работяги, занятые делом и банками с пивом, то ли не понимали, то ли им было фиолетово. Их совсем, кажется, не взволновали опасения ясеня. А клен, немного испугавшийся, было, этих ясеневых доносов, видя, что никто не собирается лишать его столь удачно выращенного «контактера», все удлинял его и утолщал, стараясь дотянуться до предмета своей страсти. В один отнюдь не прекрасный осенний ветреный день неожиданно налетевший северо-восточный ветер с невиданной ранее силой качнул верхушку клена, отклоняя его от стены дома. Порыв был так силен, что могучая высоченная крона сильно наклонилась и всем своим весом потянула за собой толстый ствол, который протяжно и жалобно заскрипел, цепляясь корнями за землю. Ясень с ужасом увидел, как вслед за наклонившимся толстым основным стволом клена сдвинулся и ужасный отросток и приблизившись к дрожащей на ветру обольстительнице, проник в ее раскинутые ветви. Клен при этом задрожал от страсти, в экстазе громко затрещал, но выпрямиться уже не сумел. Старый клен явно переоценил свои возможности, его ствол не выдержал такого единения, новая гигантская ветка дотянулась до желанной цели, но ее тяжесть сыграла с кленом роковую роль. Раздался еще один, уже отчаянный треск-крик, и ствол клена надломившись у самого основания, стал все быстрее и быстрее заваливаться прямо на несчастную , ни в чем не повинную венгерку. Пронзенная толстой грубой веткой клена она громко вскрикнула, попыталась отстраниться, но клен навалился на нее всем своим весом, ломая ветки, срывая с нее одежды из листьев, и с грохотом обрушился лишая ее последней надежды на спасение.
–Любовь моя! Я все-таки смог до тебя дотянуться–услышал ясень последние слова соперника.– Пусть даже и ценой своей жизни!
–Идиот, и моей тоже! – Успела прошептать сиренька, безвольно раскидав по земле обломанные ветки.
На следующий день рабочие с бензопилами долго разъединяли переплетенные в предсмертном объятии ветки, оставив на земле только два пенька – большой и совсем маленький.
А весной на обоих пеньках появились зеленые веточки.