Щука стала вдруг Царицей,
плавников и не видать.
Платье золотом искрится.
Красоты не отобрать…
Водяной привстал с пенёчка,
с изумлением взглянул:
«Да, подобного денёчка
я не знал ещё… Где стул?
Дайте, дайте же Царице
водоёмов, рек, озёр!
Буду с нею я мириться,
я совсем не живодёр…»
Сделал вдох, ещё… глубокий.
«Что случилось, о, мой Бог?
Царь Морской голубоокий,
как же ты всё это смог?»
Как я смог – что за сомненья?
Я Великий Царь морской!
Просто скромность поведенья.
А в одежде прок какой?
Ну, надел, преобразился –
это ж внешняя канва.
Важно что внутри… Ох, сбился…
Мыслей куча, а слова…
разбежались, будто нет их.
Эй, вернитесь же назад!
А не то поймаю в сети.
Возвратились, говорят…
Так о чём я? Да, Царица…
Ты красива и умна,
и умеешь веселиться,
и ныряешь аж до дна…
Не о том я? Почему же?
Я хочу тебе сказать,
что и ты, и я не лужей
будем вечно обладать –
водоемами морскими
и речными. Спор долой!
Обменялись позывными
и скорей, скорей домой».
И… Царица согласилась:
«Сколько можно воевать…
Из страницы я явилась
и войду в неё опять».
И исполнила мгновенно.
Водяной потёр живот:
«Ах, какие перемены
приключились! Славный год!»