Мы умираем, как то изнутри.
Почти не видимо в нас, что то тихо тает
Тускнеют краски, зябнем от тоски,
Уже не ждём спасительной подсказки.
Мы зов природы, маленькие всходы
На веру приняли и даты, и восток,
И не делимое разбили мы на годы.
Рождение и в даль отпущен срок.
И смерть теперь не смерть, а балаган.
От естества, как видно мало толка
И без отпущенных грехов призвали волка,
И лист отдали северным ветрам.