***

В жаркий безветренный полдень
На руку мне опустилась
Красивая, как и не снилось,
Бабочка. Села, найдя себе тень.

Чтоб не мешать утомленной
Окаменел на скамейке я,
А она, где-то даже игривая,
Прошлась по руке обнаженной.

Ветерок. Закончилось все мгновенно –
Улетело любезное сердцу созданье.
Таков закон мирозданья –
Кончается все непременно.

Улетай, коль время улетать.
О зиме еще не думай, но не скрою,
Что студеною и мрачною порою
О тебе я буду вспоминать.


Как только попадаешь в плен
Банальных истин – сразу же предвидишь,
Что вскоре, замерев от неизбежности, увидишь,
Как будто кровь, текущую из вен,
Событий ряд, готовящих размен
Твоей судьбы на некие сюжеты,
О коих любят говорить поэты…
Но ты не хочешь этих перемен!
Хотя, быть может, получив взамен
То упоенье счастьем обладанья,
Которое дают запретные свиданья
Ты согласишься на такой обмен.
Как кормчий, услыхавший песнь сирен,
Свой челн бестрепетно на скалы направляет
 И среди них покорно погибает,
Так же и ты – любовью убиен.



Ответных чувств не вызвать послушаньем,
Хорошестью их тоже не добиться,
Угодливость, угрозы утопиться
Неэффективны, как и обожанье.

Палитру всех воздействий перебрав,
Ты, в изумлении придешь к тому ответу,
Что чувства либо есть, либо их нету.
Создать их невозможно. Я не прав?

 Я прав, а значит вывод следует такой:
Коль чувств любовных ты не можешь вызывать –
Хватай пальто в охапку и бежать.
Коль счастья не нашел, хоть обретешь покой.


Пароль скажи и снова повтори!
Я не один среди земного шара,
Сраженный у картины Ренуара,
«Портрет артистки Жанны Самари».

Листья жгут… С горьковатым дымком,
Исчезающим в небе белесом,
Не поймавши фортуну за косу,
Этот мир он покинул тайком.

И у него, как и у всех, иссякли силы…
Упав лицом в траву едва припомнить смог
Детей глаза, да свадебный чертог,
А остальное, впрямь, не стоило могилы.

Еще в досаде на банальность хмурил бровь
При рассуждении о тяге двух полов,
Не зная, что сочтен уже в улов,
Средь тех, кому была дарована любовь.

Ожесточенные сердца
Призыв любви не услыхали
И тем опять Его распяли,
И в том – стояли до конца.

Когда последнего, прощая, обнял Он,
А тот слезу, не пряча, уронил,
Никто из нас словца не проронил:
Мы зрили – наступил конец времен.

Иль человек понять иных людей не может
Тончайшие движения души,
Иль души все неравно хороши?
Печальный сей вопрос томит меня и гложет.

Гонца забыли в сутолоке дел,
Он, добежавший, стал уже не нужен.
И отодвинув опостылый ужин,
Он в уголке потерянно сидел.

Он туда, где прощены обиды,
Донесенные кресты в стороне лежат
И шумит листвой первозданный сад,
Убежал бы, да пути забыты.

Мне жаль тебя, рожденного в порфире,
Теперь в дворцах твоих - не властелин –жилец.
Ты для него не станешь жить и ждет тебя конец
И вялый некролог в дневном эфире.


 
Чью повадку встряхнул алкоголем
Обладатель тишайшей мечты?
Даже волки поджали хвосты,
Услыхав « Йо – хо – хо!» по –над полем.

Зима и лунный снег – природы совершенство.
И злобный храп коня, и шашки взвизг – душа поет.
В атаке умереть – блаженство,
А там за что – Господь нас разберет.