Девочка упитая собственным горем,
Вне всяких сил держа в руках полотно,
Идет свирепым и черным морем,
Идет не от мира сего.
Вокруг то взрываются речи,
То руки треплют неба окно
Немые, пустые, недобрые встречи,
Пронзает подвалы города дно.
В кольцо, до крови сжимают соседи,
И лица так строго судят мотив
Обуревшие, голодные, слепые медведи
Лишь угасая, лишь слова вкусив.
А ее кидало то влево, то вправо
Здесь краски льют, а здесь души долой
Упала, боялась, поперек горла встало
И из рук полотно, да и покройся золой.
Ее глаза от того города серы,
Ее башмаки не отдают больше стук,
На лице ее губы от безысходности белы,
Ну а сердце свое положила в сундук.
Ее одеяния - скромные краски
Так неточно мешались с пестрой толпой,
Где черные, красные, белые маски
Звали на бал с самим сатаной.
В пасти людей, неподвижны ручонки,
Все иссиня и красится на земле полотно,
Кружится толпа вкруг бедной девчонки,
И вьется вдоль той, что не от мира сего.