*****
О той катастрофе до сих пор мало что известно. О ней нет информации ни в интернете, ни в подшивках газет. Много темных страниц советского прошлого раскрыто, но об этом чудовищном происшествии в городе Горьком 70 лет назад сегодня помнят только немногие выжившие и посвященные. https://www.nnov.kp.ru/daily/26636.5/3655606/
http://nr-gazeta.ru/?id=1056
Около 3 часов дня 7 октября 1949 года целая толпа студентов сбегала по трапам на пассажирский «финляндец» № 6 у горьковской пристани. Пароходик, набитый рабочими, служащими, молочницами с бидонами, уже почти отплывал, но шустрые студенты все запрыгивали в него, минуя контролера. Безбилетников было так много, что катер отчалил сильно перегруженным. Очевидцы говорят, что борт поднимался над водой на 10—15 сантиметров. Но плыть-то совсем недалеко — на другую сторону реки, на Бор, чего опасаться?
Погода была отвратительная: снег с дождем, сильный ветер. А еще по реке плыла ледяная каша — шуга...
*****
Есть даты скорби и печали
Воспоминаний прошлых лет.
В сорок девятом (1949 г.) на причале
Ничто не предвещало бед.
Вновь город Горький. Берег Волги,
Тот день 7- го октября.
- Уже порывы ветра колки
И снег с дождём, весьма бодря.
По волнам шапки снеговые
Шипучей кашей ледяной.
Часы, считая роковые
Кому предписано судьбой.
Отплыть готовится фильянчик.
Обычный рейс. - Людей поток.
Но, пассажиров «балаганчик»
Предугадать никто не смог.
А там, на Борской стороне -
Родные улицы и лица.
Но, как тогда хотел студент
В огромном городе учиться.
Едва закончилась война.
Прошло всего четыре года.
Дорога жизни, вот она!
Ну, разве помешает что-то?
Студент торопится домой.
Чтоб на Бор редким паровозом?
Да и молочницы гурьбой.
Бидоны ставят перед носом.
Кто на контроль, а кто в обход.
Осенний холод - он не тётка.
Что перегружен пароход
Не поступает с борта сводка.
Что низко опустился борт
Вполне грозящею бедою.
Но, капитан толь пьян, толь твёрд
Спеша с надеждою простою.
Концы отдали и вперёд…
Уже давно забит низ трюма.
К тому же, заперли народ,
Чтобы поменьше было шума.
Нет наверху свободных мест.
Вокруг бидоны, здесь же дети.
Там были те, кто ставил крест
Крестив себя в минуты эти.
Зимой из города б по льду!
Но, злая осень в день печальный.
Навстречу движется баржа
Как раз у острова Мочальный.
Винты и Волга пенится…
Вот Чкаловская лестница.
На ней всегда влюблённые
Махают всем рукой.
Но, с Волжского откоса
Уже видна угроза
И от гудка надрывного
Увы, сюжет другой.
Как всё случилось? Почему?
Удар! Нос дрогнул и прогнулся.
Под воду опустился борт…
И пароход перевернулся…
Истошных криков и мольбы
В души надежде на спасение.
В безумстве тонущей толпы,
Как ада злого очищение.
Разлив мазута, как смолой
Для рук в разящем холоде.
И в трюме всё смертельной мглой
В щемящей страха комнате…
Хватая из последних сил
Тех, кто держался рядом
Сам погибал и их топил
Уже с застывшим взглядом…
Дном судно в волнах будто стонет,
Дрожа от криков, но, не тонет.
Входя в течения канву,
Вверх дном оставшись на плаву.
Буквально жизни по щепотке
Спасали самоходки, лодки.
Детей в конвертах одеяла…
Но, тех спасённых было мало…
Вновь наше частое - «Авось!»
Намёк, что обойдётся…
Увы, бедой отозвалось,
Как пятнами на солнце.
Боль нас преследует всегда.
Жизнь далеко не пряник.
И нам придётся вспоминать
Не раз про свой « Титаник».
Обидно только лишь за то,
Что не было огласки.
На дату Сталина (70лет) да б, кто
Дал правды серой краски?
Полсотни, иль две сотни тел -
Не скажут однозначно.
Но, город вдруг осиротел.
Ночь опустилась мрачно...
Спасённых в баню - смыть мазут,
Прийти в себя, согреться.
Всех утонувших в клуб свезут
До чувства боли сердца.
Могилы братские оград
И скромные таблички.
Сегодня, боли вспомнив факт,
Восполним тайн странички…
*****