Когда потеряны все времена
в чреде гражданских войн и революций,
осталась неизменная зима
царить в размахе петроградских улиц,
мерцать в полупрозрачном фонаре,
сквозить в замедленных объятиях и жестах,
и откликаться вензелем в окне,
жить отзвуком военного оркестра,
кружиться на Рождественских балах,
ждать именины, званые обеды
и говорить восторженное "ах",
на бравые гусарские победы.
Зима покрыла сонную Неву
и память убаюкала земную.
Чего же я теперь от сердца жду,
ступая вновь на эту мостовую?
Смотрю сквозь мраморный ампир твоих дворцов,
имперских город доблестных отцов.
Я знаю, мы встречались на балу,
быть может, мельком и без продолженья,
быть может, танец на моем счету,
а на твоем - прохладный тон почтенья;
быть может, эта синяя зима,
синее лент в причудливом уборе,
сильнее, чем метель, что добела
устлала безымянные просторы.
Быть может, был ямщик на облучке
и снег серебряный из-под копыт гнедого,
быть может, город таял вдалеке,
когда желанное произносилось слово,
с дыханьем смешиваясь, плавилось в ночи,
как свет неровный тающей свечи.
Вода в каналах дышит и живет
под коркой льда. Теперь - пишите письма.
И все, что прежде раскалило добела -
Теперь полно тоски и тонкой мысли.
Художница достанет акварель
и нарисует пасмурное небо.
Наш Петроград окутала метель,
Ваш Петербург - поэзия и небыль,
а так все живы - в очаге огонь,
почти не слышно выстрелов ночами,
зима царит и снов ее не тронь,
она - святая тайна между нами.
Что будет дальше? Это тайна звезд:
одной голубоватой и кровавой.
Я помню, поезд Вас куда-то вез:
пути, мосты, заставы, переправы.
А в доме том окно еще горит,
и музыка торжественно звучит,
но только этот сон уже не мой -
имперский град триумф предвидит свой.
12 декабря 2016