Я – слово, отработавшее смену
в унылом цехе ругани и склок,
я – слово, завершающее сцену,
в которой следом щёлкает курок.
Я – слово, изречённое в попытке
пройти по краю с правдой на весу,
но, в ливне фраз промокшее до нитки,
тепла ничьей душе не донесу.
Я изначально, может быть, такое,
что даже бриллиант – не ровня мне,
но ни ума, ни чувств не беспокоя,
неотвратимо падаю в цене.
И, превращаясь в серую рутину,
ложусь в чуланы памяти комком,
как будто наспех слеплено из глины
тем, кто с гончарным делом не знаком.
И если ты сюда заглянешь в щёлку,
то дверцу следом лучше не тяни:
здесь много слов, но только что в них толку,
когда не теми сказаны они.