Небесное блюдце заполнено вновь до краёв,
чем манит уставших от жажды не-выпитой тайной –
особо желанной, когда наступает черёд,
и кажется, Чёрного Солнца владенья – бескрайни,
в которых размыты границы земли и небес,
как впрочем, и меж государствами, миром и мною:
лишь пляшущий бог да начальный (по-гречески) лес
граничат меня. Или я их. Своею любовью.