В один из октябрьских, ещё достаточно тёплых и солнечных дней, занесло меня по делам службы в спальный район нашего города. Назначенная встреча перенеслась, по независящим от меня обстоятельствам на пару часов, и в надежде скоротать медленно ползущее время, я бродил по окрестностям. Погодка стояла замечательная и, облюбовав небольшую площадь в середине ещё довольно-таки зелёного скверика, я присел на скамейку, на которой и вознамерился передохнуть и даже почитать сунутую кем-то в переходе метро бесплатную газету.
Несмотря на первую половину дня, все свободные скамьи были заняты, и пришлось выбрать ту, на которой ещё имелось свободное место.Я плюхнулся рядом с двумя сидевшими женщинами, видимо подругами, и развернул газету.
Но вникнуть в содержание периодики мне так и не удалось, так как я услышал кое-что поинтереснее, чем новостные репортажи. Подруги разговаривали о глубоко личном, вернее разговаривала одна, вторую было почти неслышно, за исключением редких угу, да, а, и других, как мне показалось, вяло-безразличных междометий.
Это был словно бы театр за закрытым занавесом, кулисой служила моя газета, а актерами в этой постановке были соседки по городской скамейке.
- Ах, - говорил томный высокий голос - Ты знаешь, наверное, я всё-таки не люблю его... Так, живём вместе, и я уже свыклась с мыслью, что это навсегда. Он? Нет, он без меня просто не может существовать! Представляешь?! Иногда это лестно, а иногда, очень утомительно…
Я так устала от этих бытовых проблем, от его постоянного присутствия в моей жизни. Ты спрашиваешь, почему мы не женимся, а зачем?! Ведь всё и так нормально, не фонтан, конечно, но живём же! И сколько раз я его выгоняла, ты не представляешь, - не уходит! Ну да, с ним скучно. Но невозможно, чтобы все десять лет было весело! А дети? И, слава богу, что их нет.
Говорят, почти все пары с рождением ребёнка распадаются. А потом этот гвалт, визг, бессонные ночи – уу... Да и фигуру жалко! До сих пор талия и грудь, как у восемнадцатилетней девчонки!
На этих словах, мне захотелось приподнять мою завесу-газету, и я осторожно опустил её вниз. Та, что говорила, была, конечно, мила: кукольное личико, взгляд вникуда и большая чёрная шляпа на маленькой головке. Она манерно потянулась и достала из небольшой сумочки тонкие сигареты. Я уловил приятный, почти цветочный аромат.
Вторая подруга выглядела несколько по-другому: крупная, едва ли не вдвое шире её в плечах, с крупным носом и такими же крупными, лбом и ртом. Всё в ней было большое, и даже куртка, почему-то, казалась не по размеру… Песочные прямые волосы, боковая прядь всё время падала ей на лицо, и она всё время отбрасывала её, на удивление красивыми, длинными и тонкими пальцами. Глаза тоже были удивительные, что называется, с поволокой, какого-то неуловимого цвета - то ли темно-серого, то ли серо-зелёного, то ли серо-голубого, цвет зависел от того, как падали солнечные лучи и менялся каждый раз по-новому.
Чёрная шляпа затянулась и снова заговорила: – Ты знаешь, я тебе даже где-то завидую, живёшь в своё удовольствие, идёшь, куда хочешь, спишь, с кем хочешь! А тут, просто тотальный контроль с его стороны, а какие сцены он закатывал раньше, ох, ревновал к каждому столбу просто!
Она закинула ногу на ногу и огладила свою изящную щиколотку. Потом вытянула носок туфли и покачала им направо-налево.
- Как, тебе?! Бешеных денег стоят... У меня их пар сорок. Но, ты же знаешь, если я вижу красивые туфли, я должна их купить, иначе, это не я.
Но твои кедики тоже ничего. Простенько так и со вкусом.
Надо моему такие купить, у тебя размер сорок какой?
На этих словах вторая подруга почему-то резко вскочила, щёки покрыл неравномерный румянец. Она была ещё и высока, к тому же...
Наклонившись лицом к лицу, буквально чеканя каждое слово, она вдруг заговорила: - Ты знаешь, всю эту ахинею я слушала лишь для того, чтобы сказать тебе, наконец-то, спустя два года! Нам было жалко тебя, поэтому ты ничего не знала. Так вот теперь - знай, он больше не придёт к тебе, не позвонит в твою дверь, потому что мы уже почти официально женаты, мы хотим детей, и у нас будут дети, будет гвалт, как ты выразилась и шум, будет семья, настоящая, вернее, она уже есть... А тебя на свою свадьбу мы не пригласим. Хотя, можешь прийти, туфли новые продемонстрировать, на что ты ещё способна…
Она эффектно повернулась на носках своих кед и размашистой походкой зашагала прочь на длинных стройных ногах. В волосах путались солнечные зайчики, стайка голубей вспорхнула и полетела к небу, а в небольших лужах плыли неспешные улитки-облака.