Где-то там, между улицей с елями и Компросом,
Всю накрашенную, блуждающую,
Можно встретить меня. Худую, громкоголосую,
В самоанализе... В общем, особа та еще.
Этот образ ее: макияж а-ля панда и волосы.
Не во всем виновата пока, без особых амбиций,
Начинает писать, в газетах пробуется,
Грезит дворами хмурой второй столицы.
Ей зима - только снежная, ветер - уральский, хваткий,
В голове - человеки разные, сессия,
За душой - ничего, лишь худые лопатки,
И ни мысли о будущем. Да и разве ей жить до пенсии?
Вот она обернулась, как будто бы взгляд почуяла.
Мне завидно немного, но больше жаль ее.
Слишком мало уроков ею пока получено,
А усвоено - цифра совсем печальная.
Посоветовать бы, да с советами будет скучно ей.
У нее ж идеалы - то Долохов, то князь Мышкин.
Попрошу в тишину: берегите, мол, непослушную,
Подымите ее, поймайте, хотя бы трижды.
Вот вы скажете: что за молитвы и самогляденье,
Пью вино, поди, или коньяк, наконец.
Но мне кажется - я просто в таком настроении -
С нею мы встретимся. Время придет, минхерц.
И, возможно, я ее не узнаю, не вспомню,
Не подам руки, ничего в лице не изменится,
Но она все простит. И за омутом, за часовней
Мне поможет взойти на ступени последней лестницы.