Снежинка пала на ресницы,
Легла белесой бахромой,
Она мне вовсе, уж, не снится,
Снег вдруг вскружился предо мной.
Струятся запахи мороза,
Слегка, как будто, обожгло,
Наполнив мыслью, чудо-грезы…
Вот миг, еще, и все ушло.
И мчусь я с горки неумело,
Куда тягаться с детворой?
Встряхнусь, рутина надоела,
Мне первой быть? Или второй?
Взахлеб, навстречу вновь несется,
В потоке вихря, кутерьма,
Она – то тихо отзовется,
То вдруг закружит не одна.
Я в этом вихре оживаю,
Как будто в детство я лечу,
В строку я заново вплетаю -
Весь мир и все, что я хочу:
Любовь, надежды, ощущенья,
Тепло и радости души,
И чувств глубоких оголенье,
Вдруг затерявшихся в глуши.
Мне невдомек, а впрочем, что же?
Приближен час, отсчет иной,
И снег кружит, взвихряясь строже,
Врываясь лентой кружевной.
И я иду, отмерив время,
Что было до… уж, не взыщу,
Вставляя ногу, словно в стремя,
Поводья с рук не отпущу.
Вот шаг, другой, как бег на гору,
Границы росчерк на года,
А год иной вступает в пору,
Двенадцать… полночь… борозда…
За ней, оставив все былое,
Вступаем в новый, жизни, миг,
В две тысячи шестнадцать… снова
Нам Новый год покажет лик.
С добром? Ну, что же? Принимаю,
Не отмахнуться от него,
Ладонь к груди я прижимаю,
Ах, мне бы надобно всего.
Надеясь, мучаясь, тревожась,
Где радость кружится с лихвой,
Нам в Новый год распишет вхожесть,
Кто одарил нас всех судьбой.
Вступая в новый пик, надежды -
Не отступают, а зовут,
И пусть кричат плуты-невежды:
«Неведом путь и берег крут!».
Прозреем, не впервой, осмыслив
Все те, что пройдены, пути,
Годами-нитью перчислив,
Отмерив до… чтоб в даль идти.