Абиссинец

Абиссинец.
На улице уже вечерело и наверное там очень холодно, во всяком случае, люди и их дети тепло одеты.  При одной только мысли о детях, его всего передёрнуло. На всём белом свете не было, нет, и уж точно не будет существ хуже человеческих детей! По крайней мере, лично он таковых не знал.  Главным врагом для Барса была дочь хозяина – Василиска. Во - первых, она называла его противным именем Барсик и оно постепенно к нему приклеилось, хотя сначала хозяин звал Барсом. Барс звучало по -королевски, что как раз шло к его имиджу, но маленький монстр упрямо талдычил: «Барсик» и он для всех стал Барсиком. Но самым ужасным было то, что Василиска постоянно унижала его, завязывая  огромные банты закрывающие большие уши, которыми он так гордился, то на шею, сдавливая её лентой, что уже угрожало драгоценной кошачьей жизни, но самым изощрённым издевательством было привязывание украшений к хвосту. Если бы он был вольным котом, то давно бы удрал, куда глаза глядят, но он жил в замкнутом пространстве квартиры, а потом… хозяева души в нём не чаяли и он не мог просто так сделать всех несчастными, покинув их. А Василиска… это было ему наказанье за грехи прошлые, настоящие и будущие включительно. Он понимал, что она ещё маленькая – ребёнок, и что это дочь хозяина, которого он немного побаивался. Он ничего не мог ей сделать, кроме как спрятаться за диван, или залезать повыше, чтобы она не могла его достать.
То ли дело взрослые – они умнее потому, что знали ему цену и в прямом, и в переносном смысле, исполняли все его прихоти, добывали и приносили ему лучшую еду и всю отдавали ему. Сначала, Барс удивлялся, что даже  глава их небольшой человеческой семьи, не притрагивается к его пище, но потом понял, что люди преклоняются перед ним, перед его красотой, царственной породой, и живут только для того, чтобы обслуживать его. Наверное в служении ему заключался  весь смысл жизни людей. Они безропотно каждый день уходили куда – то за добычей, а приходя домой, убирали и мыли его туалет, кормили его деликатесами. Очевидно, что его еда доставалась им с большим трудом, и они берегли её только для кота – абиссинца, никогда даже не пробуя на вкус. После того, как люди отдают ему свою добычу, они садятся за стол и едят что – то совсем несъедобное, что у них осталось. На его, кошачий взгляд, продуктом питания, это назвать нельзя, по крайней мере, съедобным это не пахнет. И наверняка не только он – абиссинец, но даже те беспородные коты, которых он видел в окно, которые сами заботятся о себе, не стали бы это есть!  Но люди…, на то они и люди, чтобы лучшее отдать ему, родственнику царя пустыни!

 С того момента как он себя помнил, он всегда чувствовал, что он особенный. Мать - кошка, всегда давала Барсу это понять, вылизывая своим шершавым и влажным языком в первую очередь его, и делала это очень тщательно и часто. Его братья и сёстры тоже были царственной породы и гордились этим, но он был крупнее остальных, а значит сильнее и красивее. Когда котята немного  подросли, в их комнате стали появляться люди. Вели они себя как – то глупо: брали котят на руки, гладили их, тщательно рассматривали, и в восхищении( очевидно хотели их вылизывать), но так как у людей языки маленькие, то они только прикасались к кошачьей шерсти губами. Барсик любил, когда ему уделяли внимание, но всегда давал понять, что хозяин прайда здесь он и ограничивал общение сам, хотя, глядя на счастливые лица людей, чувствуя свою значимость в этом мире, он снисходительно терпел их ласки, позволяя гладить себя.
Люди с его точки зрения, были совсем беспородные, как коты на помойках: с разным цветом кожи, шерсти на голове, разрезом и цветом глаз, фигуры у  них тоже под породу не подходили, а главное – у них нет ни усов, ни хвостов!  Нет, у некоторых усы конечно есть, но разве это усы? У людей, под носом росла жёсткая шерсть, похожая на щётку, которой его хозяева чистили свою обувь. Лучше им всё – таки, быть совсем без усов. Вот у Барса – усы! Каждая шелковистая волосинка самостоятельно, изящно отходит в сторону от носа, помогая ему в обонянии и что немало важно -  являлась и украшением.
Шерсть у этих особей росла в основном на голове, но была почему – то редкая и длинная. Да разве без тёплого подшёрстка это шерсть? Разве она может согреть? Может быть, у людей нет настоящей шерсти, потому, что они едят плохую еду, которая вредит их здоровью, или от того, что не блюдут чистоту породы?
Но ведь даже у беспородных котов шерсть неплохая и когти есть…
То ли дело у него, у Барсика, шерсть светло - рыжая, средней длины, упругая и густая, с серо – голубым тикингом, то есть каждый волосок окрашен полосками трёх цветов. Яркий тонированный окрас придаёт шерсти переливчатость, не образуя рисунка на теле.
У него сильный подбородок, длинный хвост, , мускулистое тело и королевская осанка! Порода – есть порода.
Он ещё раз посмотрел в окно. Сумерки сгущались, хозяйка зажгла свет.  Барсик любил, когда на улице темнело, тогда он мог видеть своё отражение в стекле. Как же он красив и изящен! Желая ещё раз удостовериться в своём совершенстве, он грациозно выгнул спину дугой, поднял хвост вверх и прошёлся по подоконнику, глядя на себя со стороны. Хорош!
 Да, люди, с его точки зрения, самое неудачное создание природы. Конечно, они были намного крупнее всех котов, которых он знал,  тем не менее, были какие – то неуклюжие, ходили почему – то только на задних лапах, и не могли как любой кот, просто так прыгнуть на стол, подоконник или холодильник, а грузно плюхались на стулья или диваны.
Очевидно  из – за того, что у людей не было шерсти, для того, чтобы спастись от холода, они надевали на себя неприятно пахнувшие шуршащие шкуры и какие – то более мягкие вещи.  Барсик любил полежать днём, на одежде хозяев, когда их не было дома. Это был кайф!  Тогда, лёжа на съёмной шкуре людей, он ощущал себя победителем этих больших двуногих, и мурчал от удовольствия. Некоторая одежда, когда её снимали,  трещала и сыпала искрами. Когтей, которыми можно было бы защищаться, у людей тоже нет. Язык есть, но он маленький и умываться им невозможно, поэтому люди умываются передними(верхними) лапами при помощи воды, А ещё, люди одевали ему на шею ошейник, который хоть и имел неприятный запах, но являлся украшением и спасал от блох.
Сами же люди, как существа куда более низшей ступени развития, ошейников не носили, а избавлялись от блох и каких – то внутренних паразитов тем, что брали себе в рот скрученные в трубочку бумажки, поджигали их и сосали, выпуская изо рта вонючий дым. Ну что с них возьмёшь? У своих хозяев, Барсик, блох никогда не видел, поэтому без опасения, иногда садился к ним на колени и позволял приласкать себя.
Вообще, ему было немного жалко этих неприспособленных к полноценной жизни существ, но у каждого своя судьба.
Его размышления прервал похожий на барабанную дробь, частый топот маленьких ножек главного врага, хозяйской дочки. Моментально прыгнув на холодильник, абиссинец стал для неё недосягаем.  Василиска, так её называли хозяева, вбежав в комнату сначала  растерялась, увидев кота так высоко, но у неё всегда находилось много дел и она ушла играть на кухню, всячески  вредя уже своей матери,
Барс  видя, что опасность миновала,  спрыгнул с холодильника, немного походил по комнате и спокойно улёгся на диван. Рядом в кресле хозяин смотрел телевизор. С экрана, женщина противным, истеричным голосом рассказывала что – то плохое, но хозяин, не слушая, думал о чём – то своём, поглядывая на часы.

Вдруг кот и хозяин одновременно вздрогнули - зазвенел  звонок от входной двери. Хозяин пошёл открывать. То, что случилось потом, Барсику и в кошмарном сне бы не могло присниться!
Переговорив с кем – то в коридоре, хозяин принёс в комнату непонятное существо, и опустил его на пол.  Барс впервые почуял этот запах, ни котом, ни человеком это не пахло. Это был запах врага! Кот не знал, что это щенок хорошей породистой охотничьей собаки таксы. Он увидел длинные, свисающие уши, короткие, кривые лапы, несоразмерно длинное туловище и короткий хвостик. Правда на этом уроде была приличная коричневая шерсть, но увидев его рядом с собой, Барсик выгнул спину, встал на дыбы, то есть на подушечки от когтей, шерсть, встала  дыбом и зашипел:
- Какое убожество!
- Здравствуйте, я такса, - проскулила растерявшаяся незнакомка,
Но кот ничего не понял, он не знал собачьего языка.
Существо, испугавшись, сначала неуклюже попятилось короткими лапками назад, но потом, завиляв хвостиком, под одобрительные слова всей собравшейся семьи, подбежало к нему и, смешно подпрыгнув на задних лапах не отрывая их от пола, лизнуло его в нос – Давайте дружить!
 Весь вне себя от возмущения, кот мяукнул: «Как ты смеешь приближаться ко мне, родственнику царя пустыни! Вон отсюда, здесь я хозяин!», - фыркая, выпустив когти и  царапнув нахалку, он вскочил на подоконник. Стоя  на подоконнике, он негодуя шипел на этого длинного урода, который испугавшись, завизжал, и сделав лужу, побежал искать защиты у стоявших здесь же и смеющихся хозяев. Хозяйка, взяв эту каракатицу на руки и нежно гладя, ласково успокаивая чужую собаку:
«Не бойся, маленькая, мы тебя в обиду не дадим, успокойся, -  попутно ругая и грозя ему, потомку кошачьих царей! –  Барсик, а тебе, не стыдно маленьких обижать? Запомни, с этого дня, «в  нашем полку прибыло»; это ещё один член нашей семьи. Вы должны подружиться. Ты ведь уже взрослый и должен быть умнее. Видишь, как напугал малышку?»
 От обиды и возмущения, абиссинец  долго не мог придти в себя. Он долго и тщательно умывался, стараясь уничтожить запах чудища, которое осмелилось лизнуть его в нос. Он ждал, что люди поймут его и постараются сгладить свою вину перед ним, но хозяева весь вечер уделяли внимание только уродливому пришельцу, а на него… даже Василиска не взглянула.

Прошло несколько дней.
Существо, принесенное хозяином, осталось жить в квартире на таких же законных правах, как и абиссинец, причём довольно часто ущемляя его суверенитет. Барс мучился от попранного самолюбия, и независимости, от недостатка внимания хозяев к своей особе. Он уже понял - избавиться, от этого «несуразного чуда» ему не удастся. Возможно, хозяйка была в чём – то права.  Ведь пришелица  действительно была ещё совсем ребёнком, причём совсем невоспитанным. А хозяева, на то они и хозяева, чтобы решать, кто будет жить в их квартире, хотя…. Теперь его хозяева, стали приносить еду не только ему, но и этой, хоть и маленькой, но очень нахальной собаке и ласково разговаривая, всячески заботиться о ней. Они забыли, что это он, Барсик –  умный, красивый и неповторимый живёт с ними уже больше года!
Он ревновал. Хозяева поделили свою любовь, когда – то всецело принадлежавшую безраздельно только ему одному пополам. За это время, такса освоилась и стала полноправным членом семьи. Конечно  хозяин, как самый умный из всех, отдавал предпочтение и уважение всё – таки более независимому коту, посмеиваясь над неуклюжим щенком, но хозяйка и дети постоянно уделяли максимум внимания только Найде, так решили назвать таксу.
Только одно в этой ситуации утешало абиссинца; Василиска быстро догоняла таксу и издевалась над ней, одевая её в одежды для кукол, укладывала спать, предварительно завернув в тряпки, ну и конечно – банты! С каким удовольствием кот наблюдал, как щенок пытается освободиться от ненужных ему предметов, а самое главное, он не понимал, что проще, просто исчезнуть с поля зрения девчонки, чем сопротивляться ей.
Найда. Это  имя крайне нервировало Барса, даже Барсик, по сравнению с ним, теперь звучал менее противно и унизительно. Кота вводило в заблуждение начало имени – На-, раньше, это всегда означало, что ему предлагалось поесть вкусненького и он торопился к своей миске. Люди между собой под эти звуки тоже предлагали друг другу еду или какие – то вещи. А теперь, услышав желанное «На» и торопясь на угощение, на полпути законченное слово «йда», заворачивало его назад. Но Найда, часто семеня короткими лапами, всегда оказывалась у своей миски быстрее, а так как  их миски стояли рядом, то она нередко «снимала пробу» с его царского стола. Несколько раз, застав незваную гостью за несанкционированным потреблением его пайка, Барс задавал ей трёпку, но эти меры не действовали, у щенка по мере роста, был завидный аппетит, и с молоком из миски и едой, он расправлялся  намного быстрее. Эта длиннотелая, становилась больше и сильнее, и пыталась давать отпор. А недавно, кот обнаружил, что наглая собака стала ходить в его туалет! Пока они выясняли отношения, кто, где и что должен делать, пришли хозяева и, увидев на полу всё то, что должно быть в лотке, то веником наказали обоих. Абиссинец обиделся. Он был невиновен. Царственный отпрыск знал и умел себя вести в квартире, а из – за этого вредителя, ни за что попал в опалу. Так как хозяевам пришлось долго убирать и мыть полы, кот с собакой, видя их недовольство, не сговариваясь, решили в этот день, лишний раз не показываться им на глаза. У собаки был свой туалет, но, то ли она была глупой и забывала об этом, то ли из вредности, чтобы позлить Барса, периодически ходила по своей собачьей нужде в царский сортир. Чего только кот не предпринимал! Он часами сидел в своём лотке, охраняя его от вандала, в это время Найда не обращала на него никакого внимания и делала вид, что её интересует совсем  другое, а когда уставший от бдения сторож уходил отдохнуть, она, быстро сделав своё «чёрное» дело, удалялась. Война между ними продолжалась. Правда,  иногда были перемирия, когда обе стороны не обращали внимания друг на друга, тем самым соблюдая нейтралитет, но потом, бои возобновлялись с новой силой.

Однако кот не мог не отметить, что с появлением в квартире собаки, он теперь мог вечером полноценно, отдохнуть на диване рядом с хозяином, который ненавязчиво поглаживал его, глядя в  телевизор. Василиска, почти каждый день мучила щенка, периодически скулящего или лающего от её «очень пристального внимания». Девочке нравились мягкие длинные уши, к которым можно привязать или приколоть невидимками любые банты или клипсы, и собаке было не так просто, как коту избавиться от этой «красоты».
Иногда, жалобное поскуливание врага, вызывало сочувствие абиссинца и он начинал взволнованно мяукать, отвлекая Василиску на себя, а такса тем временем пряталась за диван.
Когда же ребёнок подходил поближе к коту, тот в мгновение ока взлетал на  холодильник и тоже был недоступен.
Однажды утром хозяева уходя, случайно закрыли Найду в ванной.
Вначале  Барс обрадовался, что справедливость восторжествовала и он целый день до вечера будет делать, что только захочет, не боясь, что кто – то съест еду, или осквернит его туалет. Кот сделал свой обычный обход квартиры и лёг на диван. Подремав немного, он ещё раз обошёл квартиру и решил перекусить. В это время, из ванной раздался несмелый собачий вой. Такса напоминала о себе и просила выпустить её из тёмного замкнутого пространства.
Аппетит у Барса пропал. Ему стало жаль свою соседку по квартире, а главное, он вдруг понял, что ему одному скучно! Это было для него открытием. Раньше он не знал, как от неё избавиться, а теперь не знал, как ей помочь.
- Не бойся, я здесь, - промяукал Барс и хотел уйти, но услышал в ответ:
- Мне страшно, тут темно, - пожаловалась Найда, и абиссинец сделал очередное открытие – они хорошо понимали язык друг друга! Сначала он удивился, но… - всё – таки, так и должно быть – ведь он породистый, умный кот! Неожиданно, его поразила мысль о том, что собака тоже понимает кошачью речь, а это значит, что она не такая уж и глупая, и достойна уважения.
 - В ванной темно, но там никого нет, а значит никто не обидит.
- Я хочу  пить, и есть – скулила такса.
 - Придётся потерпеть. Я тоже не буду есть без тебя, а когда придут хозяева, мы вместе покушаем.
Целый день он просидел возле ванной, и мурчал, поддерживая Найду, чтобы та знала, что он рядом и не боялась. Открыть дверь он не мог, хотя и пытался.
Наконец пришли хозяева. Барсик, побежал их встречать, и громко мяукая, чего никогда не бывало, оглядываясь, побежал к ванной, где услышав разговоры людей, в полный голос залаяла запертая на шпингалет собака. Когда такса получила долгожданную свободу, первым делом, в порыве чувств, она лизнула Барса в нос, за то, что он не бросил её в трудную минуту.
 - Какой же ты хороший! Спасибо! - Хозяева стояли тут же и удивлялись перемене в поведении кота. Нельзя сказать, что подобное поведение собаки привело его в восторг, но принял этот знак внимания как благодарность и повод гордиться собой. Потом они вместе побежали к мискам, и стали жадно есть, иногда искоса поглядывая друг на друга. Проголодавшись за день, Найда быстро покончила со своим обедом и решила помочь в таком трудном деле своему спасителю. Кот, не ожидавший такого нахальства, сначала зашипел, а затем, встал на дыбы, защищая своё добро…
Неизвестно, чем бы кончилось это противостояние, если бы  Василиска, со счастливым смехом схватив в охапку несчастную таксу, не поволокла её в шкаф, где лежали подушки, чтобы уже там, закрыв дверцы, заняться экзекуцией собаки.
 Барс в это время сидел на окне, любуясь своим отражением.
Из шкафа, слышался то лепет Василиски, то её смех, то долгая непонятная возня, то сдавленное повизгивание Найды. Хоть такса и вела себя не очень благородно, но сегодня, её было искренне жаль. У Барса появилось какое – то чувство ответственности, за эту, хоть и не очень воспитанную, но всё же совсем беззащитную перед безжалостной девчонкой собаку. Спрыгнув с подоконника, он взволнованно ходил около шкафа, пытаясь в маленькую щель рассмотреть, что же там делается, но ничего не было видно. Кот громко замяукал и сделал несколько попыток открыть дверцу шкафа. На его голос пришёл хозяин. Сначала он не понял, чего хочет абиссинец в пустой комнате, но услышав звуки из шкафа, открыл его и освободив из плена собаку в косынке,  взял дочку на руки, пошёл с ней на кухню к матери.
Барс уже во второй раз за сегодняшний день спас Найду, не считая того, что почти целый день просидел из – за неё голодным, в знак солидарности.
 Смеяться Барс не умел, это люди смеются друг над другом, а животные…. Увидев лопоухую таксу в цветной косынке, ему стало  жаль несчастное животное и теперь уже он, повинуясь какому – то инстинкту, лизнул её мокрый, чёрный нос. Собака благодарно завиляла тонким хвостиком.
Когда они в следующий раз обедали вместе(каждый из своей миски), то увидев оставшееся у Барса молоко, Найда вопросительно посмотрела ему в глаза и замерла, ожидая ответа. Абиссинец был уже сыт и отведя взгляд в сторону отошёл, тем самым отдавая ей остатки своей порции.
Такие случаи становились всё чаще и привыкнув к этому, они теперь могли одновременно есть из одной миски, более  того, они пользовались и общим туалетом.

Их дружба становилась день ото дня всё крепче.
Для Найды, как и для кота, непрятелем номер один – была Василиска. Теперь, когда животные нашли между собой общий язык, Барс  посоветовал таксе, чтобы она при приближении девочки, быстро убегала и пряталась за диван. Собака не всегда успевала это сделать на своих коротких ногах и иногда, когда уже её голова была за спасительным диваном, цепкие руки Василиски хватали её за длинное туловище или задние лапы, которые ещё не достигли желанного укрытия и вытаскивая несчастную жертву, волокла её в свой шкаф. Но порой, кот специально ходил перед ребёнком, дразня своей доступностью, чтобы спасти подругу, а когда Найда была в безопасности, если успевал, то убегал.
Потом друзья договорились, что будут попеременно стеречь друг друга. Например: если Барс увлёкся едой, или звук в телевизоре 
заглушал шаги Василиски, собака начинала лаять, и они быстро прятались, убегая в разные стороны, а если кот был «на стрёме», то увидев опасность, он издавал воинственный клич.
Пришла зима. На улице, за окном лежал снег, хотя Барс не знал, что это такое. Ему очень нравилось сидя на подоконнике наблюдать, как люди, собаки и коты ходят по белоснежному покрывалу земли,
оставляя на нём свои следы.  Следов было много. Даже маленькие воробьи, и те чертили свои автографы! Вот бы ему пройтись по этому  блестящему на солнце снегу! Подоконник был как никогда холодный.  Абиссинец решил не рисковать своим драгоценным здоровьем и спрыгнул на пол. Найда сидела тут же, возле окна, с завистью глядя на ловкого кота. Обрадовавшись спустившемуся «с небес» другу, она завиляла хвостиком и побежала в соседнюю комнату, где хозяйка случайно забыла своё вязанье. Этот красивый и мягкий клубок давно привлекал внимание собаки, но хозяйка не давала его никому, а уходя, клала в ящик комода. Сегодня вязанье вместе с клубком и спицами лежало на диване и в нетерпении звало её и Барсика поиграть с ним.
Выразительным взглядом, показав на желанную вещь, спросила:                -Достанешь?
- И делать нечего! -  Абиссинец вскочил на диван, подцепил лапой клубок и хотел поиграть с ним, но нитки попали под когти, и ему пришлось освобождаться от них при помощи зубов. Зато теперь клубок сам скатился с дивана, где его ждала такса. Гоняя пряжу по квартире, кот с собакой представляли, что это непонятный зверь, которого надо догнать и победить, поочерёдно хватая и кусая её, то и дело запутываясь в размотанных нитках. Найда заливисто лаяла на клубок, который почему - то становился всё меньше и меньше, и быстро перебирая короткими кривоватыми лапками,  догоняла убегающее чудо. Наконец, вместо пышного, ярко красного мячика, на полу валялись обрывки спутавшихся ниток.  Друзья, немного приустав, перекусили и прилегли  отдохнуть. В комнате было прохладно. Кот улёгся на мягкий тёплый диван, и прикрыл глаза. Он, вдруг вспомнил, как впервые они встретились с Найдой. Почему он воевал с ней, беззащитной не зная, какая она хорошая и добрая? Ведь он её совсем не знал… да, он родственник царя зверей  и именно поэтому должен защищать слабых! Тогда, он этого ещё не знал.  Он   поморщился и чихнул. Приоткрыв глаза, он увидел, что собака расположилась на ковре возле стола.
 - А на полу, Найде наверно холодно, она ведь ещё маленькая. Я как взрослый, умный и порядочный кот не должен позорить свою породу, заботясь лишь о себе, - Барс спрыгнул  с дивана и лёг рядом с подругой.
- Хорошо, что у меня есть надёжный друг! –подумала собака засыпая.
- Какой я  всё – таки порядочный! Неужели все абиссинцы такие? Ощутив  тёплые бок таксы, он положил одну лапу ей на спину, как бы обняв – так ей будет теплее, и почувствовал биение сердца Найды, о котором он раньше и не подозревал. Покрепче прижавшись, и спрятав нос в её шерсти, он замурлыкал.  Тёплая волна, поднявшись откуда – то из груди,  согрела его.