Мокрый снег февраля заметает дворы, сараюхи,
на асфальте он тает, морозец-то вовсе не крут;
из холодных краёв залетели к нам белые мухи,
я считаю, что зря, коль подснежники дружно цветут.
Я считаю, что зря, раз январь был бесснежным и тёплым,
раз дрозды по кустам зашуршали и пробуют петь,
и снежинки, коснувшись окна, как слезинки по стёклам
всё струятся, струятся, стараясь его облететь.
Ароматная жимолость пахнет нежней и сильнее,
восковые цветочки блестят, словно россыпи страз,
и на фоне снежинок холодное море синее,
чем обычно, и даль его скрыта их роем от глаз.
В Ялте месяц февраль – это месяц весенних реалий,
почва дышит легко, ощущая броженье корней,
расцветают миндаль, алыча, проясняются дали
и становятся женщины тёплыми днями стройней.
Но сегодня зима к нам спустилась с прощальным визитом,
туча свесилась с гор, как для чистки ковёр со стены;
что ж, пусть тешится, дурочка, пусть ещё всласть погрозит нам,
пусть ещё покуражится, дни её здесь сочтены.
Это там, на плато, у зимы ещё силы в достатке,
Так завьюжит порой, так навалит снегов, что беда,
иногда и в апреле виднеются снежные латки
в горных складках и трещинах, но, повторю, иногда.
В жидком свете ночных фонарей снег кружится и тает,
в тёмном сквере в снегу вся забытая наша скамья,
и так ясно вдруг стало, что всё-таки жизнь убывает,
не какая-то общая, там, а конкретно моя…