И
Я
В военных, нищенских вагонах,
Поверх узлов, поверх голов
Ты шла ко мне во след за стоном
Певцов бродячих жаждой слов.
Познало Божее творенье
О хлебе жалкие мечты.
Ты научила нас смиренью
В потоке страшной глухоты.
Кто это смуглое созданье
Согреет на своей груди
И укрепит её сознанье
На шатком нищенском пути?
Тоска голодная носила
Меня в далёкие поля,
Где перепёлка голосила
Под пенье бурого шмеля.
Как колосочек к колосочку,
Слагались первые стихи,
Косноязычным голосочком
И, как пушиночка, легки
И кто теперь то время вспомнит?
Кто покаянье возвестит,
Родством поделится достойным?
Кто веру в Бога укрепит?
Но не забыть мне обаянья
Твоих не царственных очей,
Под стук колёс с тобой свиданья
В дорожном хаосе ночей.
Прошли года. Мечты другие,
Желанья новые пришли,
И стали очи озорными,
Светились юностью они.
Как маков цвет лицо пылало.
Безвинный сон забудь, забудь!
В стихах любовь затрепетала,
Как округляться стала грудь.
Бродили соки материнства,
Волнуя кровь, смущая ум.
Теперь бы в пору помолиться,
Но как молиться сразу двум?
Как часто я сопротивлялась
В коварной схватке дружбы с ней!
Она ж всё чаще мне являлась
И всё настойчивей, и злей.
Как к солнцу травы тяготеют,
Опять я к ней стремлюсь душой,
Вновь без неё я сиротею,
Не понимая, что со мной?
Зачем загадочной и властной
С печатью скорби и огня,
Была то близкой и прекрасной,
То унижающей меня?
Быть может я и повторила
И чей-то слог, и чей-то путь.
Мечта, как птица, быстрокрыла,
Когда слова теснили грудь.
Но как она меня терзала
Косноязычием своим,
Ведя сквозь нищенство вокзалов,
Меняя постоянно грим:
То побирушка, то старушка,
То фея добрая моя,
То бескорыстная подружка,
То ядовитая змея,
То удивляла и манила,
И обещала Рай земной,
То угрожала мне могилой…
А то смеялась надо мной…