-Леша?
-Да.
-Это я, нам нужно встретиться.
-Когда, сейчас?
-Да… Мне нужен ты, мне нужно скрыться от пустых, горящих глаз, ты поможешь мне друг?
-Да, помогу.
-Спасибо от всего сердца благодарю.
-Так, что же стряслось?
-Стряслось. Одиночество съедает меня, уж очень…
-Да. Я понял, заезжай прямо сейчас.
-Не могу.
-Почему?
-Ведь я же затерялся, где-то с вами сейчас……………………..
«Тем вечером, когда мы были незаразны»
Начало
Пропускай мимо ушей, всё написанное мной,
Радость жизни – призрачная тень,
Скрытое в тумане обезглавленное тело.
Начинай читать, не впитывай как губка,
Я прошу. Не впитывай как губка!
Слова – смесь дыма в длинной трубке.
Поймёшь меня, когда во мраке,
Предстанет пред тобой слуга,
В искаженно бледно синим фраке.
А позже станет другом,
Светом в гниющих лабиринтах.
Будут тянуться руки,
Поверь не помощи, не попрошайки,
В бесконечных муках,
Закопанный живьём подземный зверь,
Это не тень, я много раз жал ему руку,
В тягучей темноте, в шипящей тишине.
Без друзей, без тех, кого как ты их называешь,
Поймешь меня. Я обещаю.
А хочешь, станет и женой,
Розовощекой, скромной девицей.
Вся твоя жалкая попытка жить, фантазия,
Летящая на солнце птица,
Чем ближе к истине своей,
Тем быстрее сгорают в пламени,
Перья яркой, значимой…
Не настоящей жизни.
Слуга из подземелья,
В ваш плотно заколоченный шалаш.
2011.24.03
Дорога в Н….
Ко мне приходит каждый день,
Какой-то сумасшедший, в красном пиджачке.
Стучит в окно, я подхожу,
А в запотевшем от дыхания стекле,
Я вижу бледное лицо.
Свинцовый пот полился по спине,
От ужаса кололо сердце.
Теперь там нет окна!
И нет пустого взгляда на лице.
Стою теперь на старом выжженном крыльце,
Там ты стоишь, протягивая руку,
В руке цветы,
И ветром принесло, какой-то запах,
Трупный?!
Я ближе подхожу к тебе,
Нет ярких бликов на глазах,
Нет той улыбки, нет тепла.
Вижу, слёзы водопадом льют из глаз,
Кричу, не бойся, милая, я рядом!
Своей рукой сдираешь кожу на лице,
За личиком твоим, какая-то старуха,
Она так близко подошла ко мне,
И шепчет мне на ухо,
Мол, отошел ты в мир иной.
От запаха ее, меня тошнило,
Закрыл глаза.
Там в голове воспоминаниям - твоя тёплая рука,
Все запахи любимые, друзья…
Глаза открыл,
Вокруг меня, я вижу,
Вижу силуэты, темно,
Включился свет, я успокоился.
Тут все мои любимые стоят,
Счастливые и не естественно красивые…
Нет, нет!
Что-то под этим кроется!?
Они пустые, мои друзья, любимые,
Знакомые и незнакомые,
Намазаны все краской, не бьется сердце,
А под маской, просто пластмасса.
Все, все!
Все, все, всего лишь манекены.
Мне надо выпить, успокоиться,
Кто-то заговорил бы про манеры,
А я бы всех вдребезги,
Забил бы под фанеру!
Только подумал так,
Смотрю, лежу в траве,
Разорванный на части,
Вокруг гиены скалят пасти,
Этот звук...
Разорванная ткань,
Кто руку утащил,
Кто с полной пастью мяса.
Вот так и пролежал дней пять,
Что было дальше, продолжать?
Закатилась голова под чью-то пыльную кровать.
Там жили девочка и мальчик,
Там всё пропахло их любовью,
Не выходили из постели сутки.
По звукам из открытого окна,
Летели утки...
Я под кроватью пролежал всю зиму,
Так вот, они так молоды,
Так импульсивны.
Она любила его плечи,
Он носил на руках её,
С утра до вечера.
Дети, родители, приветы,
Эксперименты, тяжелая болезнь.
Глаза оставили меня в покое,
Теперь я только слушал.
Слушал, как они занимались любовью,
Как его грубый голос, щекотал её ушко,
Она любила его слушать,
Он целовал её коленки,
И что- то ей рассказывал нелепо.
Она несла любовь на своих хрупких ручках,
СТАРАЛАСЬ!
Он медленно ко дну шел,
УЛЫБАЛСЯ.
Любовь, любовью называлась,
Вот только после всякой "дряни",
Она одна осталось.
Проплакала полгода, совсем не спала,
Не улыбалась,
Подсела капитально,
Поломалась.
Лечилась, убежала,
Оставила свою квартирку,
Меня.
Я как снежинка таял под кроватью,
Так тихо, тихо,
Тихо, тихо.
Расшевелил меня знакомый запах,
Её волос.
За шторой пробивался свет,
Я плохо видел, глаза в тумане,
Слеза стекала по щеке,
Она так крепко прижимала голову к себе,
Целовала, целовала,
Бешено водила ручками,
По лицу, шее, по спине.
Да кто же ты?
Я не могу тебя увидеть,
Но запах, он очень мне знаком,
Вернул меня из этой комы.
Нет здесь не сумасшедшего,
Не окружают меня эти голодные гиены,
Есть только Ты и Я,
И рядом нет тут манекенов.
Глаза остыли, вижу,
Ты плачешь и улыбаешься,
Ещё плохо слышу и не могу говорить,
Хочу, что б ты поняла,
Я НАСТОЯЩИЙ!
Я здесь для того, что б всю сваю жизнь,
Что б всю писанину, тебе посветить.
А может просто подсластить или разбиться,
В твоих ногах...
А если всё это не нужно,
Я пулей вылечу в окно!
22-23 января 10 года
Пекло
Всё вылетит из головы в помойку,
После очередной попойки.
Меня заменят, выкинут из массы,
Пустых и озверевших лиц.
Пульсируют, кружатся люди,
Жрут по углам кусочки солнца,
И ускоряют пульс.
Жгут в переходе камни,
Охватывает ветки мозга, едкий дым.
Ты смотришь детскими глазами,
Я убираюсь справа за столом.
Теперь в твоих руках я буду ночью,
Лепи, теперь я глина. (Ты, мышка, скоро будешь под столом.)
В твоих немного воспаленных, каменных белках,
Ты будешь рядом, знаю точно,
Мы вместе выпрыгнем, потом.
Когда нас будет жарить солнце,
За нежный шепот твой цепляться буду,
Что б ни сгореть, не разлететься на осколки.
Нам будет тесно находиться в теле,
Возьму тебя за руку и выведу из пекла,
Оставим этот дьявольский парад
Скажу тебе родная:
«Хочу с тобой я засыпать и просыпаться,
Чтоб вместе в вечности купаться»
Проснусь я в этом «царстве» снова,
И посмотрю на тебя спящая принцесса.
А вместо счастья буду задыхаться,
Я отдышусь и прокричу:
«Вы все неодыкватные уроды и Ты, такая как они!»
И снова запах твой, заглушит сердца звон,
И те воспоминания, под глазами оставляют серые следы.
Я выдернусь из общей сетки,
И перед бесконечностью скажу:
«Я жду! Я жду! Я жду! Я жду….
17.11.09.
Рассвет обещал наступление нового дня,
А я всё писал: в окружении дыма,
Лампы и не щадящего огня.
Звук ломавшихся сердец,
Обливал свинцовым потом.
Одиночество играло, появлялось,
Исчезало, жалило мой мир.
Больше не куда бежать,
Больше некуда деваться!
Приходилось брать блокнот,
И оплакивать страницы.
Слушать озверевший смех,
Тех, кто миновал границы.
Я ходил на брюхе неба,
В рыхлых белых облаках.
Пропадая на неделю,
Я искал тебя в глазах:
В одиноких, в полных веры,
В чистых, жадных я искал…
Время быстро уходило,
Слёзы ветром уносило.
Спотыкаясь, я тянулся,
Задыхаясь, я держал.
Моё время не вернётся,
Одиночеством прольётся,
По моим сухим губам,
По опаленным глазам.
Цифрой восемь время повернётся,
Пошатнётся новый мир.
Звуками из преисподней,
Будут биться голоса.
Открывая запертые двери,
Ты поверишь в чудеса.
26.03.2009
00:42
Печаль в глазах, лицо залито воском,
В руке держал потрепанные фото,
Под простыней застыл холодный взгляд.
А на стене обугленные тени, продолжали,
Свой дивный, сказочный парад.
От ядовитых ссадин плавились мечты,
Его квартира превратилась в комбинат:
Там сотни проводов, напичкано все трубами, щипцами,
Весь потолок залит пурпурными огнями,
Пропахли стены жженым маслом и цветами.
Укутанный туманом, черными руками,
Сидел над пропастью: сухой, гниющий будто овощ,
Пытался вспомнить кто он,
И был ли когда-нибудь человеком.
01.08.2009
5:30PM
Гонимый ветрами, устоял перед натиском лет,
Зажимая в тески космический смех,
Я погрузился с головой в согревающий,
Сладостный бред.
В содержимое черепа вплавились усталые глаза,
Одиночество било по печени,
Из легких вырастали серые цветы.
Грезы длились минуты, ощущения, целую жизнь.
Голоса шептали о прошлом,
О том времени, котором уже не забыть,
Не забыть о темных разломах, в затуманенной голове,
Ниагара абстрактных узоров, разливалась по голой стене.
Мысли блуждали в потемках души,
Неся за собой морфические образы,
Несбывшееся мечты….
Тяжелыми шагами, идя на север,
Неся на плечах невыносимое бремя,
В цифру восемь повернется время,
С третьим щелчком разразится хохотом гром,
И это незабываемая тишина,
Будет окутывать, и пленить тебя.
25.05.2009
Осколки
Резкий скачек эпохи старой, с руками молодости, стали,
Тогда ещё не знала зависимости сфера ожиданий,
В двуличном зале встреч и расставаний.
Полёт во сне застыл пятном, бегом пронесся,
Видя времени горящий дом.
Слизкий расчёт и затяжное торжество,
Синтетики мир трубит в открытое окно.
Запас весны наступит на голодный нос,
Запах свечей вечерний траур, сквозь,
Тонкий, одинокий щёлк....
А мы лишь вещество на бледной, свернутой бумаге.
Катились стенки, сухих фантазий,
Ветхих крыш, играя тенью на экране,
Мы молоды и паутина сытых облаков,
Размажет на лице гримасу,
И запакуют в море чемоданов.
Времяпреобразователь ты молчишь?
На сцене ти-ш-ш-шь....
Ржавые гвозди выпаренные в рекламе яда,
В руке тесках, на станции закрытого вокзала.
В той самой трещине на дряхлой стенке,
Сочится вечность без оттенка.
На мелкие осколки цельного момента,
Фрагменты раскидало по земле.
Щёлк.
Звон монет и одержимый смех во тьме.
4сент11г
Про тех, кто на работе не снимает «шапку»
Кто самый честный, служивый подъездный?
Выносит из мрачных квартир, мусор заплесневевший,
Всю гниль и распад, саранчи не местной,
Контрацептив безопасного сна,
Легенда окраин, безымянный солдат.
Очистит задницы нелегального геморроя,
Мясом не корми, отправится в ад,
По горячим следам с орденами героя.
Кто общества выкидыш сможет найти?!
В забористых крышах, с решеткой в глазах,
За нарушение правил моральных устоев,
«Насажу по закону беспозвоночных!
Усажу в камеру без прав на отсрочку!»
Высшая лига с руками рабочего,
С недавних пор и головой включенной,
Бросаются в бой не равный,
Поправлюсь не «ровный».
Против открытой души цветущего,
Против радужной улыбки свободно-думающего,
Против широких плечей молодого, вольно идущего,
Против разбавленной радости будущего.
Кто?!!
Кто бы не управлял указкой черной,
Со скудными знаниями призрачного закона,
Они механизм не совершенной системы.
Прислушайся к маршу сапог безразмерных:
«Безрукий пилит гладковыбритый череп».
Их топот безликий, стон муравьиный,
Прислушайся к голосу ветра, повстанца в душе,
Одним махом разгонял по будкам псов плешивых,
Могучей силой, срывая шапки, уносил в мерзкий загон их.
Дул в паруса свободных и молчаливых,
Оставляя печать на их могучих спинах,
На ржавых пишущих машинках,
На стенах мертвых закоулков,
В лице прекрасных половинок,
На звёздном полотне,
В огне, жиреющем от плоти, в той встрече с необъятным….
Ключ спрятан в памяти, фантазия один из способов всё вспомнить.
Я видел в телевизоре там маскарад ходячих трупов,
Он осторожно обжигал глаза.
Ручей пролился из экрана, наполнив комнату палитрой шума.
Я всё забыл. А вы?
P.S. Теперь там жуткий водопад.
Весна 2011
В усах блуждал, свободу не потерял
Не касаясь политического разврата,
Потустороннего мира в чёрном костюме,
Спокойного дипломата.
Я, как и вы заключенный:
«В объятьях мягкой травы, с родным запахом чернозема»,
Земля, на которой родился, мной любима,
От верхушек берез, до пламенного сердца ядра.
Окружил бы вас Люди великой крепостью Брестской,
Да другая жизнь мне дана.
На земле родной вместо леса густого – густые усы.
Перейду сразу к делу и отвечу на достойный вопрос:
Когда всё будет?
Слушайте, а лучше запишите:
Выходите на улицу и просто бегите!
Бегите не так чтоб голову сломя.
Это наша Родина! Наша земля!
Бегите до пота ручьёв, до звериного оскала!
Соберите всю волю в кулак и бей в барабаны!
Зверь не тот, кто с указкой длинной,
Намотал на руку волю отцов.
А тот, кто на завтрак, обед и ужин,
Не поперхнувшись, заявляет,
Что Мы с Вами свободный народ, дружный.
Я перо в руках леса и глубоких синих озер.
Выключай телевизор! Стряхни с детских плечей позор.
Я верю, свет посетит Наш Дом,
Дзякуй Люди, вам низкий поклон!
Весна 2011
Эфир
Привлеку начитанный глаз зрителя,
Неуместной критикой, плоской.
Вещает подземное телевидение,
Без плохого влияния на клетки мозга.
Буду словами торговать,
Запихивая их в коробки в виде книг.
А куда ты денешься, будешь читать!
Если вник в развалинах сердца,
Услышишь эхом пронзающий крик.
Не за деньги, в тени разноцветного поп-арта,
Для свободных и скрытых,
Независимо, прожигающих светом толпы.
Ещё не вник?
Не будь исписанной школьной партой!
За улыбки цветущие детей солнца,
Руками тощими поджигай растения -
Осторожно глаз закона ядовит.
Черпай запас души вселенной,
Без пожирающей личность алчности,
Втыкай вилку добра, в разотку трёхмерной радости,
Скрытый смысл не суть,
Вникай без депрессивной покладистости.
Не сытым быть, а в гармонии крепость строить,
Не с роем, а с непреступной дружбой без оков,
Связанны крепким слоем.
Вещаю из развалин подземных дворцов,
Эхом несётся братское слово,
За улыбки цветущих!
За стремящихся свободных!
За вас!
31.03.2011
Не успел дописать букву А как приехала она!!!ЗАСУХИНА,любимая
Осенний день, среда анальных раздражений.
В каждой женщине стон,
В каждом возрасте пропасть.
Войти незамеченным в тайну влажного рая,
Одним взмахом руки, воск одиночества тает.
С ожирением взгляда,
Сочных мачт и раскрытых бутонов.
Извергаясь огнём,
Мой герой, куда тебя тянет?
Снежный, свежий ковёр – дно из сотен имён.
День декабрь наполнил.
Излучаю тепло. Где начало начал?
Неподъёмный, мраморный бюст,
Рядом, больно, обнажено молчал.
Подражала ему?
Обнимала сутулую спину,
Положив на плечо слёз бесценные капли.
Стало тесно от красоты её губ,
Тесно сердцу в груди от чужих поцелуев.
Он ушел, видя свет,
Обманувший его в мокром июне.
Прошлой осенью было тепло,
Переждать бы безумную зиму….
Я узнал себя в них,
В отражение остывшего тела.
Вспоминая на миг, мерзость капает со слезами.
Молча, провожаю его в иной мир,
Как когда-то, ты, меня провожала.
Что-то умерло в них,
В этом запахе мёртвого поцелуя.
Осень -зима 2011
Брест
Котлапс
Нашептывал коту слова на ушко.
Кот молчаливо наглым видом,
Прищурил глаз зеленый ядовитый,
Не слушая меня, кристально чисто наблюдал,
Как я входил и выходил из зала в зал.
Я обращусь со всем почтением к коту,
Перескажу без суеты, как беспокойно меня гложет,
Вдруг остро вставшая необходимость:
Развеять страх тишины и вялого молчанья,
На громкий бас и нудное повествование.
Я не могу молчать!
Я человек, мне нужен общества кусок!
Хочу, в конце концов, разбить бокал,
Наполненный хриплым мурлыканьем,
Немым рычанием.
Разбил…. И не один.
Расстроен, мне не стать великой скрипкой Страдивари.
Нет больше сил!
(тик так тик так тик….)
Глубокий плавный вдох,
Густая сфера мыслей и познания.
Секундный телепорт в зеленые сады,
Наполненные духом предков.
Сжимают братские тески,
Любви и вечного рассвета.
Выдыхаю…. Причем тут скрипка Страдивари?!
Немного потерявшись в зарослях густых,
Смертельный хищник, шатаясь, нависает,
На потолке…. Где раньше была люстра.
Не может быть?!
Хотя измена первое настигнувшее,
Меня чувство.
Я оглянулся, кашлянул,
Наверно «думы» простудились.
Вот зажигалка: разложу костер,
Из тряпки этой получится вместительный шатер.
Подумал так, нет зверь на люстре не одобрит,
Последний волос света был, отрезан.
Без жалости и безвазмезно!
«Я погрузился важно на карету,
На глубину подводного вулкана,
«Князь тьмы», дворец из мрака,
Хребты Хромого Пеликана,
Прозрачных рыб, без формы слуг,
И обнаженных куртизанок»
Конец!..
Я не могу молчать, всё этот скрип и стук,
Мне радостно и тошно.
Вот шкура чья?!
Не важно….
Не трону, слишком заманчиво,
Как будто государственная шея,
Затянутая в серый галстук.
Всё странно: шкура эта зеленым глазом светит,
Смотрю, как исчезает время,
Моей сутулой черной тени.
Где этот мякоти кусок?
Гроза мышей, мишек пушистый,
Я так соскучился по граду разговоров, вихрей мысли,
Фантазий бесконечность очередь стоит….
А я один в углу «накрытый».
Мне нужно капля детства,
Мне сердце скрип и стук,
В туманные моменты,
Бесценно слышать этот звук.
Ну ты, безумный, люстровидный хищник, попробуй пикни,
Я больше выступать не буду!
Собрание немых закрыто.
На зло всем, не открою рта,
Ведите участковую собаку,
В упряжке отпущения козла.
Пожарных с хоботом пропитым,
И захватите диктора немого.
От сердца сука отрываю,
Своё присутствие.
Прощайте.
Я убираюсь!
Весна 2011
Ей и Ей
Так написал о скрытых чувствах
Кто Я?
Человек?
Драм-машина?
Он и Ты наш общий друг?!
Я высказываю свой монолог депресивно,
О том, как тяжел Ваш общий "труд".
Щелчком раздалось эхо в пустой,
Хотя постой, в наполненный щадящей мыслью,
Бокал вина.
Ответ простой:
В глазах мелькает свет, хотя на самом деле тьма.
Что может не хватать в обертке молодости?
Мясо?!
На фотоснимке знаки дружбы,
Неумелого скакуна и ловеласа.
Ещё не полностью пропавший,
Хотя обугленные тени, не зря ходили маршем,
Вокруг седьмого...
А утром ближе к первому,
Закидывая в окно остатки трезвости.
Кто Я?
Не ясно...
Хотя читать это:
Беременным,
Блондинам,
Не пьющим,
Всемогущим,
Вопиющим,
БЕЗОПАСНО!..
2011
Знакомство
И вот он, сложностей ответ,
Дымит, в зыбучем смехе лет.
Стучит окно, его взяло,
От разговоров стонет вечер.
И в свете тьмы, бегут зрачки,
Вокруг огни, он в них замечен.
Июнь2012
краглаз.
Две тысячи двадцать один. Зима.
Первый день. Струны снега играют,
Под ногами, вечность, пятнами замирает.
Сложный мир - метаморфоз худеющего древа.
Белый узор, на головах разрывающий небо.
Раскрывая характер старушки:
Память тлела, устав видеть старых,
В обёртки молодого тела.
Насытившись, молчат стены.
Налётам, пыхтит гневом,
Синий свет из окна на белом.
Поднимал, растворяясь в карманах,
Запотевшего неба хрусталь.
Мир в руках, его слово открыло,
Дом для странника, свет из глаз.
Принимал.
Январь 2012 года
Цепочка из незнакомцев седого кошмара,
Нарушает границу, полупрозрачного шамана.
Загадка острого крика в мокрой постели,
Вибрирует смехом, до ручки без двери.
Уставшие тяжелели, их головы сыты,
Бессонницей, пылающее небо, залито.
Неподвижные трупы с Его лицом,
Окаменелые глыбы, лидеры с заклеенным ртом,
Непроходимые тропы безумцев, узников этих строк.
Память - урод, тлеет под слоем драгоценных пород!
Куда делось время? Нелегкое бремя, сытых крестов.
Сила отцов – нетронутый лес беспокойных снов,
Сфера моделей кромсающих ножом,
Наполнена слепым белым, белым добром….
Тот, кто брызжет слюной в свежесть ранней травы. Те усы за спиной, за горбатой спиной, за стеклянным узором рассвета. Просыпайся герой, просыпайся от света. За усами расстройство, всего-то недостаток радости и смеха….
Наступит день на хвост часов,
Придет прозрачный полицейский,
Объявит вне закона яд,
Постапокалиптических депрессий.
Я не виновен в том, что сонный полумесяц,
Разрушил полюса гармонии и равновесия!
Мне отдыхать велели духи,
Духи промокшей простыни.
Глаза болят от взглядов тесных,
Сырых и не уместных!
Почти пищал, смотря на власть,
(схватился больно за усы)
Просто, похожее на страсть,
Просто, порозовели сытые грибы.
Вибрирует, пыхтит, сканируя,
Зомбирует совсем мне не понятный тип,
То телефон, то телевизор тянет как магнит.
Смотри на облака душистые,
Мэр-боров полупроводник!
Уставшие, занюханные жизнью,
Ведут искусство в «мезолит».
И снова страсть хромает,
Фантазия, когда твой свет их посетит?
«когда, когда да никогда!»
Ножом провел от А до Я.
Весна 2012
Аллергия дней пьяных и ленивых
Пьяный исток течет, изгой шатается сутулый,
«Без умной» трезвости и скорой грусти,
Останутся угли, безграмотных иллюзий.
Остро впивались вялым стержнем-языком:
Тот дом, неровная дорожка, дерево твердый кол.
Рассыпавшись по мокрому асфальту,
Давай ползи, не беспокой, горящий у окна её покой.
О да! О да! Ты слеп, тьма, радуга!
Молчи! Каракуликола!
Трезвей, бросай писать, устройся на работу!
И жизнь порозовеет, там за дугой,
Уже совсем иной рассвет, взъерошит волосы,
И красота лица юнца под бородой, за красной мордой,
Почти как страх где-то за дверкой. Скроется.
Всё кажется! Всём - это слишком мелко.
Познавший рано яд ума, золото дней отраву,
Свернув куда-то не туда, пылает око, солнце, грелка,
Она так не влечёт, звезда последнего рассвета,
Как искушенная луна, зарытая в песках ума,
Ведёт как мама, малыша оберегая ночью светом.
Без ложного совета, схвачусь за хвост кометы,
Там сердце каждого кристалл, для слова радости причал,
И в размышлениях век за веком, смотрю и будто жду ответа,
Хотя всё знаю наперёд, её величество меня возьмет,
Да так, что время будет по колено!
И верить перестану в веру. Она меня сотрёт.
Пусть даже вычеркнет и в листьях мятых, скомканных,
Скрывался молчаливый зверь, плененный ей,
Принадлежавший! Читавший часто стих,
Не ей, не тем, кто рыщет в поиске среди души огней,
Сорок теней, его несокрушимый зритель, скала, обитель….
Осень 2012
Люблю. Молчу. Исчезаю.
Молчит природа, молчу и я,
Поражает суровость? Но не меня.
Конкретен в разнообразии тишины,
Попробуй без слов опиши.
Влияние контраста зелёной травы,
Важнее, чем спелая мысль суеты.
В простате рождаются капли дождя,
Ты чувствуешь свежесть?
Или в диалогах потея, пыхтя,
Находишь истинное лицо самого себя.
Проезжают консервы одной и той же модели,
Затяжной расчёт, подсчёт, пересчёт…
Или улыбаешься, прищурив глаза?
Важнее цветок или листок?
Природа не ток, шум бытовых приборов.
Или картины, эскизы задумчивых мудрецов?!
Могу показаться не интересным,
Созерцая в молчанье прекрасную жизнь,
На краю отвесном.
За то не дышу слепо,
Не делаю вид до важности нелепый,
Смотрю в глаза, в душе улыбаясь,
Обниму, крепко не зазнаваясь!
Вращаюсь с планетой,
Прикрывая зад от интеллигентов,
Не забывая о важности некоторых моментов:
Где, будучи слепым, обнимал деревья,
Вдыхая густой леса аромат,
Удивлялся, как любвеобильны люди,
В обществе, где серый мрак.
Страдания надуманны спонтанно,
Не нужно резать вены в тёплых ванных,
Успей наполнить жизнью лёгкие,
Наполни легкостью, того кто рядом,
И тот, кто рядом улыбнётся,
Передавая радость грусти, сидящему напротив.
Если не против, то попридержи,
Надуманные думы тлеющего дня.
Цена улыбки вне системы,
Вне промывания мозгов!
Прислушайся к единому дыханию вселенной,
Попробуй!
Если даже находишься среди яда рекламы,
И мёртвых железобетонных домов.
Январь2012
Бутылюсик
1
Сегодня попрощался с «вредно для здоровья»,
Завёл знакомство с дамой.
Решительно и в тоже время робко,
Наполнен вдохновением, но капельку усталый.
То, что в душе кричало, сжимало и пенала,
Закинул всё в коробку, да так что б ни дышало!
Тяжелыми шагами, я шел неловко, лёгкий,
Такой букет, эх мама!
Букет фиалковых фиалок,
Я нес, что бы вы знали,
Смотрели, улыбались душистыми слезами,
Сегодня не шатаюсь, грязный в подворотнях,
Не грубияню сам себе и громко не смеюсь на людях.
Депрессия фальшивка, ни-ни давай не будем,
За десять лет не помню такого пробуждения,
Когда из ночи трезвой не шороха ни звука,
Как будто всё ожило и ждёт светило око.
Застыл и я, словно влюблённый,
И небо цвета моря, спокойного без волн.
И тут же вспомнил старожилу:
На берегу такой же цвет, спокойный,
Любовь мая, обидевшись, ушла к другим.
Не собираясь приходить в себя,
Уселся, погружаясь в море.
На горизонте корабли, не грамма больше, ни души.
Так вот про старожилу, друга зеркала земли,
Он появился из истории про клад пиратов,
Из места, где тонули корабли.
Такой вот вид от голода свободный,
Но речь его не взбаламучена, она прозрачна и чиста,
«Нет лучше времени, чем это, вода прохладна и легка,
Положит в крепкие объятья, ответит ветра поцелуем,
Умоет мысли накануне, ночи пьянящей сгоряча»
Мы обменялись радостью улыбок.
«Нет слаще моря» - думал я «оно шумит в этих просторах,
В моих ушах всё тот же голос,
А что в её? Где нежиться миниатюрная ступня?»
2
Воспоминания имеют вкус солёный,
Прошу не путать с трезвой вспышкой этого спутанного дня!
То раздражение плечо задело,
То глаз таращат проезжающие «автомобиля»!
Знакомство это пригодилось,
Словно немая рыба разговорилась,
Словно шальная голова дымилась,
Впоследствии двоилось, двигалось и разрывало, её присутствие,
В её присутствии стена к стене, я «между-прочим»!
Канава бытового плана,
Непобедимая печаль сковала,
Зеленых мыслей сено покрывало,
Слава отставшего от основного карнавала,
Без рёва песен, без традиционных танцев!
Криков! Улыбалок!..
Объятья свежескошенной травы,
Души щелчки от дыма шишек,
Тонкая пауза, жизни глотки,
Вверх понимания и тишины,
Чудес здоровый выхлоп!
Всё это выгребу с коробки снова,
«Знакомство с ней не заводи! Не заводи!»
Кукушкой прозвучало тихо.
Стих о любви. О настоящей!
В нём сорняков поля разлиты,
В нём цветов яд, давно забытый.
Май 2012
Тебе спасибо я попробовал
Мягкое напоминание бесформенных складок внутри головы. Мягкое напоминание холодного конструктора. Поменяется ландшафт времени. Неизменным останешься ты и мягкие стены. Не верь моим глазам в момент, когда проявиться бегущий шорох, стойкий, в полосе событий. Гласных и не согласных. Сворачивай голову, голую. В направлении быстро покрывающихся пылью выцветших страниц.
Навязчивый страх потерять рассудок.
Желчь в словах честных.
Душит спасающий яд.
Незаметно погладил глазами.
Уставший и полный.
Награжденный руками.
Ломал старость, одетую в разные лица.
Пяти секундный телепорт,
Позволил насладиться.
Ещё один раз…
Летящая птица,
Горящая птица,
Теплотой согревает и сниться.
Стерильная вера разбавлена гнилью.
Густая надежда, нежная,
Осыпается пылью.
Вселенная гиена гневная.
Остынь!
Оставь в себе место убийце.
Позволь ещё раз насладиться.
Одежда мягкая, нагая,
Снежная.
Закрученный поспешно.
К мечтам привязанность ломая.
Остынь!
Проснись, без криков вежливых.
Кожа натянута, на грани.
Мимика ложная,
Топчи её ногами!
Из тряпки старой в молодость.
Проснись, выйди из моря,
В спальни, где всё залито,
Мягкими духами.
Рассыпавшись солеными губами.
Губами призрака.
Мне страшно….
Как меня вы называли?!!
Весна 2012