Под землей в три версты
Черти чешут свои хвосты,
Бестолочь в ступе воду толчет
Пахнет гарью - кто-то блины печет.
По углам бесята тесто мешают,
а Хозяин у печи сидит,
Думу думает, Книгу Судеб листает...
Увидал он меня, белолицу-растрепану барышню,
Вперил взгляд свой сердитый
Да прямо промеж бровей:
"Отвечай" говорит "для чего пожаловала?
Угощайся блинами, да чачу пей.
Расскажи, в чем грехи твои малые?
Отчего так бледна?
Коль помочь смогу - буду рад.
Расскажи о делах своих,
О благих намереньях в ад."
По углю босиком пробежала,
Тихо села в ногах, говорила так:
"Дорогой Сатана! Жизнь я знаю мало.
И живу иногда как попало...
А на днях еще лоб расшибла.
Лоб болит рассеченный, плачет."
(А тем временем черти скачут,
Блинами кидают, льют чачу,
Стихотворные шепчут строчки,
А блины у них все - комочки)
"Я, хозяин, как будто слепа
И не вижу, где А, где Я
Всё наощупь брожу в темноте
И кричу "Ауууу! ты где?"
Слышу запахи и звуки,
Бьюсь о стены, падаю в люки.
И сегодня, вот тоже упала.
Кстати, так я сюда и попала...
Сатана-Сатана! До чего ж ты красивый парень!
Чернобров и горяч, как татарин!
Задумчив, спокоен словно эстонец,
Глаза голубые глядят с червонец,
Сдержан как немец и хмур как финн.
Ты, наверное, в мире такой один!
Бледен везде, упруг и гладок!
И блины хороши, а какой порядок!
Всё у тебя под землей мне любо
Никуда я теперь не пойду отсюда."
Сатана улыбался, с минуту молчал,
Уголь в печке мешал, а затем сказал :
"Ты права, я бесспорно собой хорош.
Только это - обложка, цена ей грош.
Я бы сделал тебя своею женой
Зажила бы ты здесь под землей с Сатаной,
Родила бы ты мне семерых сыновей,
Да кормила бы грудью моих чертей...
Только вот свет у тебя меж бровей
Значит жить тебе, девица, средь людей:
Освещать пути, согревать мужей,
Выявлять настоящую суть вещей.
Здесь этот свет твой совсем ни к чему:
Местные ценят кромешную тьму.
Вдруг ослепишь ты моих бесят?
А они без того чёрти-как глядят!
Тебе добрый муж нужен, а я-то злюка
Лестница здесь, вылезай из люка"
Перекрестил
Да наверх отпустил.