Перевод с марийского Владимира Цыбина (1932-2001)
Смотри, семицветная радуга встала,
Семь красок по полю она разметала,
Семь россыпей радужных, семь настроений:
То куст гиацинта, то ветка сирени.
Наверно, в природе весенней, родной
Все краски живут,
Нет лишь чёрной одной!
Глаза нам калёные грозы слепили,
В дороге нам молнии злые светили,
Сливались жгутами, как конские гривы,
На небе померкшем крутые разрывы,
Средь ясного неба нам тускло светило,
Одетое чёрным дневное светило,
Качали грозовое небо толчки,
И молний осколки летели в зрачки.
Мы головы рано в огне опалили,
Мы в тундре замёрзшую землю кайлили,
И рыли каналы в огненном пекле,
Мы видели сёла, сгоревшие, в пепле.
В суровое время средь огненных лет
Росли мы под сенью великих побед.
И всё-таки в жизни есть чёрные маски,
Есть радуги чёрной полночные краски.
Встаёт она часто над горькой разлукой,
Становится болью, становится мукой.
Чем дольше разлука средь горестных дней,
Тем радуга эта черней и мрачней!
Мы вышли навстречу весеннему ветру,
Мы отдали мужество красному цвету,
Сердца наши жарким огнём пропитались,
Грядущее время – нам добрый товарищ.
Огонь непокорный проносится в венах,
Кипит и бушует, как пламя в мартенах.
Одно я запомнил всем сердцем навек,
Что радугой праздничной стал человек!
Пойду вслед за ним я –
И в поле и в цехи,
Пускай он продолжит в грядущее вехи.
Дойду ль, догоню ли,
Спешу я вперёд,
Ведь радуга только при солнце встаёт!