предвиденное, полное зубов,
берётся титькой выкормить любовь,
берётся лапкой за висок, где проседь,
и песню произносит,
произносит
стоящие рядами, как слова,
фонарные столбы и дерева,
кустарники окрест перечисляет,
и даже кое-где собака лает,
деревня спит, спит на спине холма
не римская империя сама,
но брат-её-близнец нагой и вялый,
чуть выбившийся из-под одеяла, —
над ним ещё чудовище стоит, —
там между звёзд звезда во лбу горит,
которая во всём поту и блеске
под утро сгинет в дальнем перелеске,
и кто-нибудь найдёт её тогда:
кусок металла, а была — звезда