Я был счастливей
троллейбусных линий во время дождя:
Искрился
и сыпался белым песком –
мелко сточенный
волнами пары ладоней
в сурское русло заброшенный камень;
Солью красного моря
был укреплён,
но скрипел,
раскрывая себя,
словно старые ставни.
Сжимая лопатки,
мышцы всю ночь ощущали
давление пальцев –
не пропуская сквозь шёпот слова
«мне пора»,
передавая костям
импульсы азбуки Морзе:
«Останься».
Уставши, уснул
и в потерянной тройке часов,
переполняемый ночи раскатом,
Я понял, что счастье
подобно явлению молний
на море
в грозу
не сразу оно оглушительно бьёт и куражит,
не в миг ослепительной вспышки
оно порождает слезу,
через которую видится
безосновательно
страшным.