Посвящается одиночным походам
...И как запели птицы!
В их гуле я
Прощался с летом.
В безумном, страшном времени смеялся.
Я стал седым
И снова молодым
И бесконечно мудрым и упрямым,
Тоскливым, радостным, смотря во все глаза
Я танцевал...
Что песня молодая?
Вокзал.
Обрывы скал.
И чувств огромных море,
Где я все ориентиры потерял
И стал собою.
В который раз!
Дорога вьет средь скал
Безумной ниткой ветреную песню
Съезжает крыша в этой песне ветра,
А море...
Я опять устал.
За годом год. Проклятие рожденья.
За жизнью жизнь. Проклятие небес.
За смертью смерть... Не оконченная пьеса
О том, как все идет. За веком век.
А Маркес улыбнулся и сказал:
Чтоб возвратиться, все начни сначала.
Какой-то вечер что-то начертал
На моем сердце формулой любви...
Она - как формула дороги.
Я ничего не понял. Я не спал.
Я шел. Я все увидел снова.
Я перегнал.
Время быстро меняет направления.
Слишком быстро, чтоб успеть приспособиться.
В погоне за временем, в яростной борьбе с ним
Постигаются целеустремления
И сомнительный смысл.
Знаю, знаю, будет...
Если солнце в зените – простите,
Если солнце в закате – прощайте.
Так и быть песням!
А Маркес улыбнулся и сказал:
Об этом-то не говорят вслух.
Не просят, наверное, деревья воды,
Если засуха внимательно рассматривает их.
И я не стал.
А потом было новое время,
Все кричали «Ура!» и бежали вперед.
И я подумал, что опять никто не поймет,
Как это здорово – остаться в прицеле.
Я, конечно, обратился к сказкам,
Было, конечно, кому написать их.
А как же иначе? Ведь опять все сначала
И стихи – здоровые, загорелые, ухмыляются...
Вот так вот. А вы думали – осень.
Да нет, просто так век кончается.
А начинается что? А черт его знает.
Что сумеем – то и начнется.
А Маркес улыбнулся и ничего не сказал.
И я подумал: пусть еще посветит
Хотя бы немножко теплое солнце,
Пусть растопит наше отчаяние.
И был ветер. И были скалы.
И была дорога. И была сказка.
И был друг. И была Любовь.
И я там был.
Я писал осень.
06.09.1999.