Пусть жизни пролетевшей борозда
С краями, как у раны и виляет,
Но стать Былого Сутью навсегда,
Она средь Мрака мне не позволяет.
Присяду я на вывернутый ком
И кровью Бытия, как корнем древо,
Врасту в его стерню, чтоб колоском,
Когда-то стать у нового посева.
А там, коль мне позволят Времена,
Уткнувшись ликом в злато листопада,
Ведь свечка по жнивью уж зажжена,
Я стану тенью траурного сада.
И вместе мы, разбавив боль вином,
Иных уж собирателей наделы
Весной укроем, так заведено,
Простынкой бледно-розовой и белой.