В тиши долин, в тени лесной
Слыхал ли арфы голос нежный,
Когда в беспечности святой
Дивился звучной красотой,
Внимая струнам безмятежным?
Узрел ли грусти лик умильный
Иль слезы, преданы струне,
Когда, тоскуя, звон унылый,
Подобно взору девы милой
Таился в сладкой тишине?
Так иногда в полночный ряд
В объятьях утренней денницы
Зевес сбирает верных чад
И с неба длань его хранят
Прелестниц вещие зеницы.
Но скрылся он; повеса юный,
Питомец счастливый харит,
Веселья баловень безумный
Ценитель лиры златострунной
Поклонник вольных аонид.
Под миртами Европы дальной
Увял блистательный венец.
Так близ обители опальной,
Сокрытый лозою печальной,
Почиет мудрости певец.
И тень незримо прозябает;
Вотще младенческий покой
В могильном хладе увядает
И ропот слез не содрогает
Средь милой лени гробовой.