(окончание третьей части):
… А то, что ждёт, то ведает лишь ангел –
тот самый, заключённый в белый склеп!
IV. Несравненная
Люблю вздремнуть я где-то пополудни
в часу… м-м… втором, когда тягучи будни,
на кожаном диване… (не грешок?)
Положишь так вот с травами подушку
да зачерпнёшь вина пивною кружкой
и ну мусолить эдакий стишок…
Читатель мой, продолжим в кабинете.
Слуга покорный?.. А-а, на том портрете...
Я нАшивал усы лет двадцать пять.
Ах, сабля…что ж, друг мой… бывало дело –
кровь не текла по жилам, а кипела!
Не повернуть ни дня, ни года вспять.
Скрипит паркет, огонь трещит в камине,
событья прошлых лет тускнеют ныне.
И если вдруг меня поманит стих…
Вот рукопись… под пресс-папье из бронзы,
история здесь эта, только прозой.
И сплетни, слухи – а куда ж без них!
Мне Стасов намекал, что Н. ХолЕва*
водил её не вправо, а налево…
(ведь нет костей в строенье языка).
Но хором педагоги-вокалисты
сулили начинающей актрисе
успех! Спешит за ним моя строка.
Забит курзал**. Горят глаза и ловят
любой нюанс, малейший жест. И в слове,
и в звуке каждом – тайна! Почему?
Она поёт… Бежит мороз по коже.
Улыбка, взгляд!.. ну, как же так возможно:
поёт для всех, а каждый мнит – ему!
Из гадкого утёнка – в королевы!
«Эстрады чайка», титул «несравненной»
достались ей по праву. А народ,
порой коней из сбруи выпрягая,
карету тащит сам… о, мать честная!
Восторг души! Как Вяльцева поёт!
Но почему не едет за границу:
в Париж, Берлин, Неаполь или Ниццу?
В любой ей будут рады стороне.
И вот слова простые: «Боже правый,
туда все отправляются за славой,
а я её нашла в моей стране!»
Когда купец Григорий Елисеев
решил на Невском поразить Рассею
(тот магазин читатель видел сам!),
то, может быть, здесь стоит удивиться,
но верхний зал он строил для певицы –
искусство, видно, ближе к небесам!
Нет места, где к ней были равнодушны.
У ног её – одна шестая суши,
под двести тысяч вёрст длиной маршрут.
И свой вагон, букеты и поклоны,
дома в подарок, денег миллионы.
Но главное – её на сцене ждут!
Кури, читатель… вот табак цхалтубский
и не проси меня, чтоб В. Бискупский,
законный муж, полковник и т.д.,
оставив преферанс, вино и скачки
мелькал вот здесь, рассовывал заначку
меж строк моих. Держу его в узде!
Всё круче спуск, быстрее мчатся сани
(а было ведь виденье-предсказанье
что счастие не вечно, выйдет срок).
Судьба не терпит долгих реверансов.
Как в чайку из известного романса
неотвратимо злой ударил рок.***
Она сама явилась режиссёром
для действия последнего, в котором
отведена ей роль, других важней.
Мы все актёры странного театра.
(Тут мне на ум приходит Фрэнк Синатра:
мол, что со мною было, «it’s my way!»)
Послесловие (закрывая бюро)
Перо держал я крепко, слава Богу!
Теперь пора в обратную дорогу.
Давай, ямщик, гони быстрей коня!
Прости, Анастасия Алексевна
(да-да, ни отчим Дмитрий, ни деревня
от истины не уведут меня)!
Да где ж она, та правда?.. Видно, в сердце –
где родина и бог… за тихой дверцей
меж веком и людьми немало скреп.
Читателю хотел бы я добавить:
– Спасибо, друг! Пусть доброй будет память:
как ангел, заключённый в белый склеп.
(конец)
___________
* Н. Холева – Николай Иосифович (Осипович) Холева (Холев), известный адвокат и меценат. На свои средства обучал Вяльцеву искусству пения у лучших педагогов, в т.ч. итальянских.
**курзал – Концертный зал на 1500—1700 мест, высотой в три этажа (три света) в Сестрорецке, курортном районе С-Петербурга.
*** «Чайка» – романс Е. Журавского на стихи Е. Буланиной, где погибает чайка (из репертуара певицы). Вяльцева умерла в 42 года от рака крови.
Примечание: на снимке – 5(18) февраля 1913г., Санкт-Петербург, Невский проспект. За белым катафалком с гробом певицы, украшенном белой сиренью, венками из белых роз и белых лилий, сопровождаемым факельщиками в белых фраках, духовенством в белых одеждах, движется колонна из 150 000 человек.
24.12.2016 г.