Тысяча лет, срок, конечно, не малый.
У герцога Роберта вид был усталый.
Он же в роду третьим Робертом стал,
Но за корону бороться устал -
Пусть третий он, но старший всё же,
С отцом-то спорить он не может.
Ну, ладно, был бы молодцом,
Но с детства прозван был отцом
Словечком очень неприятным -
«Куртгёзом». Это, чтоб понятно -
Штаны короткие. Вот кличка!
Для герцога, ведь, не прилично.
Росточка малого, тщедушен,
Такой наследник был не нужен!
А тут ещё и братьев двое,
Рассчитывать на трон не стоит.
К тому ж не состоял и в браке,
Такое вынесет не всякий!
В младенчестве был обручён,
На неудачи обречён.
Невеста, дочка графа Мэна,
Скончалась рано. Вот проблема,
Так рано, аж до обручения!
И обстоятельств всех стеченьем
Не стал Куртгёз законным мужем.
Брак этот был, конечно, нужен,
Чтоб графство Роберту досталось.
А что с его невестой сталось?
Скончалась, не познав Куртгёза,
Ещё в младенчестве. Но слёзы
Не стал лить герцог-малолетка,
Женитьба ж - золотая клетка,
А герцог что? Не ставши мужем,
Решил, что больше брак не нужен.
Он герцог и наследник Мэна!
Какие у него проблемы?
А вот отцу он был не нужен,
Как сын, чрезмерно непослушен.
Отец у Роберта известный,
На континенте мало места,
Так Англию решил присвоить,
Поход туда решил устроить.
И, погляди, всё получилось.
Стать королём ему случилось
На острове тогда английском -
Его ж Нормандия так близко.
Сейчас скажу вам, наконец
Кто был у Роберта отец.
Вильгельм Завоеватель, просто!
Широк в плечах, большого роста,
Война, пиры и вероломство,
За трон грызётся всё потомство,
Давил восстания повсюду,
Жить не давал простому люду -
Таков портрет его папаши.
Бывали герцоги покраше!
Ну, словом, этот Роберт третий
Был одинок на целом свете.
Отцу в делах, шельмец, вредил,
С врагами дружбу заводил.
Но позже он определился,
Покаялся и помолился,
Когда известный Папа Римский
Урбан второй в поход позвал.
Куртгёз о Палестине знал,
Но маловато, очевидно.
Но гроб Господний там! Обидно -
Он в окружении неверных,
А это, плохо, даже скверно!
Решил, что воевать пойдёт,
Ну, если денежек найдёт.
Война - проблема кошелькам!
Решил, мол, герцогство отдам
В залог, но только на три года
(Вот ведь, упрямая порода!)
И обратился с этим к брату.
Вильгельм II – мужик богатый,
Взаймы дал Роберту деньжат.
Бароны ждут вестей, дрожат
От предвкушения похода –
Пограбить, почудить охота.
Вот, наконец, и Роберт третий
Собрал войска и на рассвете
Отправился в далёкий край.
В пути у них совсем не рай,
Чудят во всю его бароны,
Атаки или обороны
В походе на в Святые земли.
Но Роберт по пути не дремлет,
Пытается чего-то снять,
Чтоб страсть свою слегка унять.
Ну, и его бароны тоже
В штанах копаются, похоже.
Да, знать, проблема не легка.
Замки, как будто, на века
Им понавесили супруги
Или невесты и подруги
В обмен на чудо-пояса,
Что охраняют телеса
От вожделенья и измен.
Ну, ни фига себе, обмен!
С куском железа между ног
Как крестоносец биться мог
С врагами христианской веры?
Неееет, эти тётки – изуверы!
И, ведь, попрятали ключи!
Ты, рыцарь, типа, помолчи,
Ведь, пояса надели вам
За тот подарок ваш для дам,
Что нам вы сами надевали.
Взаимно, вроде? Нет, едва ли!
В походе ж может пропоносить
Того, кто эту штуку носит,
А боевой геройский дух?
Здесь нужно лишь одно из двух
И на приличия плевать!
Придётся, видно выбирать:
За гроб Господний воевать
Не почесав и не проветрив,
Или опасности измерив,
Ключи к замочкам подобрать.
Что делать, надо выбирать!
Сбивать замки весьма опасно -
Кастратом станешь понапрасну.
И платят деньги кузнецу,
Свободу чтобы дать концу.
Ведь, скоро скопище неверных
И женщин много. Будет скверно
Предстать с замками между ног,
Короче, всем кузнец помог.
А устоял лишь Ричард третий,
Куртгёз за верность был в ответе
Перед одной прекрасной дамой.
Хоть знал, что поздно или рано
Брунгильда ключик подберёт.
Откроет, вновь потом запрёт
Свой пояс верности железный -
Практиковали повсеместно.
Ход мыслей очень уж простой:
Убьют барона - холостой
Останешься тогда навек.
А, вдруг, найдётся человек,
Который воспылает страстью?
Тогда преградой будет счастью
Железный страшный агрегат.
Ну, кто такому будет рад?
А крестоносцы в это время,
Сняв, и с души, и с тела бремя,
Пересекли проливчик узкий,
А там их ждал Раймунд Тулузский.
Два войска их объединились
И на неверных навалились.
Там, несмотря на ахи-охи
Осадой взяли Антиохию,
Никеи, даже порт Латакию.
Ну, приключения там всякие
С туземным женским населением -
Их много в каждом поселении.
Бои, засады, пот и кровь,
А в перерывах что? Любооовь!
Красотки с азиатским нравом,
Но крестоносцы им по нраву.
Бароны – нарасхват и влёт,
Ну, если кто-нибудь соврёт,
То не со зла и только малость,
Всем по красавице досталось.
Война, пиры, опять походы,
Туземцы принимают роды,
Вино, опять пиры, гашиш,
А герцог Роберт третий? Шиш!
Рубил врагов, держал осады,
Но к удивленью и к досаде
Баронов и красоток местных
Считал соитие неуместным.
Хоть мучился. Как ни старался,
Однажды, чуть не облажался
С железной сбруей на конце.
Он как в терновом был венце,
Освобождая гроб Господний.
И всё в не стираном исподнем!
Нет, ключик-то Куртгёз имел,
Но и среди прелестных тел
Он помнил миссию свою
И знал, что быть ему в раю,
Когда закончит путь земной.
И, вот, холодною зимой
Решило войско возвращаться.
Бароны, прежде чем прощаться
Проверили ключей наличие -
Хотели соблюсти приличия
По возвращении домой.
Пока же ключики - долой
И напоследок погуляли,
Да так, что ключик потеряли.
Ведь, думали не головой.
Всё, дальний путь домой
В родные земли и дома.
А там – пустые закрома,
Хозяйство в полном запустенье,
С корнями вырваны растенья,
Следы огня-пожара всюду,
Не видно крепостного люду.
Жена барона вновь брюхата,
Не замок ныне, просто хата.
Куда девалось всё богатство,
-Ну, что за напасть, что за гадство!-
Барон с расстройства голосит,
Глядь, ключик на столбе висит.
Знаком герою ключик этот,
Пока барон бродил по свету,
Его дражайшая супруга
При помощи, конечно, друга
Который не был крестоносцем,
Детей рожала рогоносцу.
Причём, баронов-то меняла,
Но, знать, последнему не вняла -
Тому, что не хотел делиться
(Где ум, ведь, баба, не девица!).
С мужчиной этим спорить стала,
Он замок сжёг, скота не стало,
Поля, леса – всё, как под нож.
Что где осталось не поймёшь.
Ключ, что служил ему отмычкой,
На столб повесил, сволочь, лично
И ускакал к себе поспешно.
И, правда, выглядел потешно
Тот столб, где ключ её висел -
Барон свой ключ повесил, сел
В седло коня, вздохнул устало,
Решил, что время мстить настало.
Обидчика нашёл-таки,
Но там другие дураки
Уж собрались его казнить.
Сейчас прерву рассказа нить –
Когда подраться «не дурак»
Аристократ или батрак
Из-за внимания некой дамы,
То, все ж, героем этой драмы
Окажется совсем другой.
Те, что не дружат с головой
И затевают бой кровавый,
По жизни, в общем-то, не правы,
А тот, кто рядышком стоит
(Так опыт древний говорит),
Тот победит в борьбе за даму.
Она ж, как Ева для Адама
Ему начнёт рожать детишек
Девчонок или же мальчишек.
Сейчас про Роберта скажу,
Раз выпил он для куражу
В пути из дальнего похода,
Который длился аж три года,
Да и женился на Сибилле.
ЗамОк ему, конечно, сбили,
Взамен - огромное приданное.
Куртгёза поведенье странное
Вполне, однако, объяснимо –
В Италии, проехав мимо
Владений апулийских графов,
Куртгёз, не знавший прежде страха,
Решил, что действовать пора.
В карманах пусто, как дыра,
Куда-то делся весь трофей.
Не тратил денег он фей,
Красавиц этих он восточных
Не трогал даже пальцем. Точно!
Его преследует тревога –
Как выкупать из-под залога
Нормандию? А графство Мэн?
Что можно предложить взамен?
Есть только титул, много ран,
Три года длившийся роман,
На шее от Брунгильды ключик,
Да свой, который совесть мучал
Роберта третьего Куртгёза.
Суровой этой жизни проза
Сломала герцогу всю жизнь.
Ну, всё достаточно, держись…
И быстро, спешно, кое-как
Куртгёз-герой вступает в брак.
А, что до сердца его дамы,
То совесть он заткнул приданым.
А ключик выбросил в овраг -
Ну, он же сам себе не враг.
Решил Куртгёз, что дело в шляпе.
Наверно, доложили Папе
О славных подвигах Куртгёза,
Он сарацинам был угрозой
И механизм не снял в походе,
Хоть баб любил он по природе.
Вернулся, выкупил залог,
Но в замке долго жить не смог.
Опять нашествия, сраженья
И в результате пораженья
Куртгёз остался весь в дерьме –
В Кардиффе, в камере, в тюрьме.
Там через двадцать восемь лет
Остался лишь его скелет.
Да, говорят, на эту тему
Куртгёз в плену писал поэму!
Персонажи реальны. События тоже. Факты? Не уверен.
10-11 декабря 2016 года