Горят огни, и небо застилают звезды,
И взгляд горит от красок млечного пути,
Пора идти и вечность обнимает, лёгкость,
Даря, сверкая светом за чередой рутин.
Куда летим, и где стоим в своем движенье?
Кого приблизить надо, кого на карантин?
Кто будет верен и в достатке и в лишенье,
В своих историях здесь каждый Карамзин.
А сколько громких слов бросает каждый,
В труде клянется мамой громко паразит.
Как только получил доверие однажды,
В спину с улыбкой, смеясь, спускает карабин.
И норовит поучить еще один учитель,
И голосит, утопая в бездне болтовни,
Да твой же ум, страшнейший твой мучитель,
От слов пустых и мнений не взмоют корабли.
Взлетаю ввысь и погружаюсь в волны,
И как экстаз и правду выразят слова?
Когда этот аквариум вся твоя свобода,
Как объяснить тебе, что есть океан?
На старте встав, нам говорят о гонке,
У двери встав - что в комнате, внутри.
И заливая яд, нам говорят о пользе,
И что две роли здесь: актеры иль шуты.
Но вопреки мы оторвались от реки,
Взмывая вверх и попрощавшись с берегами.
Прощай Шекспир и эти битвы за пески,
Иллюзий повести, эпичный бестиарий.
Ты говоришь мне как же высок Памир,
Как красочен и вид там просто потрясающ,
Не у подножия, за стенками квартир,
А чтоб начать идти, еще за поводырями.
Так что там о вершинах, будучи на дне,
И потеряв себя в дешевом маскараде?
И как же дать огня, без огня в костре,
Тем кто нашел себя в этом балагане?