А Папа Римский, божий одуванчик,
сидит в парче под сводами собора,
по-стариковски вяло машет ручкой,
премного ободряя этим жестом
католиков и прочих человеков.
И думает: "Куда запропастился
в такой момент стиляга Санта Клаус
с оленями, Зееле, и де Брюном,
что эти трое не пришли на мессу?
Могли бы посетить, уважить годы,
послушать пожеланья и молитву,
убранством восхититься и порядком,
почувствовать господнее касанье...
Неведома Зверушка
И в каждом доме на верхушке ёлки
сияет вифлеемская звезда.
И Жиль икает, Папою помянут,
и разбрелись олени по задворкам,
и пьяный Санта, взявши Die Seele
под локоток, в свои садится сани.
Берсеркер Жиль, неловко впрягшись в упряжь,
собою заменяет шесть оленей
(ну не искать же их во мгле метельной)
Процессия неспешно торит путь
к огням домов, мерцающим во мраке.
и Папа Римский, ободрясь душой,
в который раз весь мир благословляет,
по-стариковски вяло машет ручкой,
и не таит обиды ни на Санту,
ни, Боже упаси, на Die Seele,
дщерь веры католической в России,
и даже Жилю многое простил
за плавный бег саней под вой метели.
Так Рождество приходит каждый год
к католикам и прочим протестантам,
которые, избегнувши костров,
сказать по правде, слишком расплодились.
Храни и их Господь в сей добрый час!
Во многом ошибался Торквемада,
но лишь не в том, что Санте пить глинтвейн
в неловкой позе под нарядной елью,
подобно пятилетнему ребенку,
на службе не положено уставом.
А дети ждут подарков... Посему
спешит наш Жиль под завыванье вьюги
доставить всё по верным адресам
в Боливию, Андорру и Зимбабве,
а после уж в Молдову, где пока
считают время по часам песочным
и Рождество встречают ближе к лету.
Звучит над миром добрый Jingle Bells,
католики взбодрились и ликуют,
и остальные человеки рады,
и ночь сияет золотом от свечек,
и ангелы поют в душе и в небе,
и вот уже рождественские сани
летят по льду Борисовских прудов.
2004