И если вдруг ты встретишь третью,
Любовь на пулю променяв,
Изрежешь сердце, будто плетью,
И рифма будет как удав-
Ка. (Страшнее слова не найду!)
И я боюсь, что не замечу,
Как ты от бешенства в бреду,
В ночи уйдёшь. И будет вечер,
И будет утро. Ты - апостол
Моей невнятицы-души.
Больницы мучили: "будь взрослым.
Расстаться с детством поспеши.
Ты потеряешь дом, тетради.
Увидишь тысячи смертей.
Но будь собой. И Христа ради,
Ты не влюбляйся в палачей
С глазами неба, воронья
Волос, повадками лисицы.
И в голос, чистый без вранья,
Не вздумай, бедствущий, влюбиться!"
Твоя Бутырка - отчий дом,
И я, сокамерник, - делю .
Вдвоём с тобой не пропадем.
Я разменяю по рублю
Все беды, пол из них мои.
Я отберу в ЧК тетради.
И Гнедича в окно - лови,
Чтоб не заметили те бл**и,
Что за стихи, трибуну слов,
Тебя шманают так искусно.
Я навсегда хранитель снов
Твоих. И пусть бывает грустно -
Ты мой в веках, здоров, Никита!
А ты бежишь, чеканя шаг.
Мы - пациенты Айболита,
Он вылечит тебя за так:
За новый стих в ночи Таганки,
За песни переходных стен,
За пляску страстную ваганки.
Ты попадёшься в новый плен,
Но я с тобой, мой бедный всадник,
Ты мой апостол, секундант.
Ты дома, грустный баррикадник.
"Ты мой навеки арестант."