Привет, дневник!
Это снова насилует твои белоснежные листы в творческо – припадочном вдохновении Лиса Патрикеевна Лиссапупс. Да – да, это я!!!
Знаешь, дневник, месила я, однажды, на днях блины, месила, перепрыгивая с лапы на лапу, напевая романтическую песенку «Кольщик, наколи мне купола…» и тут мне стало так скучно. Вот так скучно, хоть конём вой! Задумалась я о любви, да романтике. Вот, что такое романтика!? Где у нас с моим Ванькой романтика? Побросала все дела и в опечалевской позе выпала на улицу. Гляжу, мой дрова колет. Подплыла к нему, рухнув на брёвнышко и начала рассуждать.
- Иван. Мне надо с тобой серьёзно поговорить о наших отношениях.
Ванька отложил топор, присел рядом. Задумался.
- Вот скажи ты мне, Ваня, где в наших отношениях романтика? – развела я лапами, - Одни только блины, да поленья кругом. А я хОчу лубви и внимания!
- А кто тебя на ночь в щёку целует? – округлил мой глаза.
Я аж покраснела.
- Ты ещё вспомни, как год назад со мной пломбиром делился! А я говорю не романтик ты!
- Как не романтик! А ты вспомни, каку я тебе летом романтику устроил, - взвился супруг.
Ой, дневник, вспоминать тошно, ситуация из серии «я его слепила… да не закрепила», но всё расскажу, как на духу…
***
Привело, значит, моё Чудо меня на лесну полянку. Поставил, как статую в серединку, завернул меня в какуто простыню и говорит:
- Ты, - говорит, - Стой тут, а лапы – то раскинь, как если б тебя убивали, и так громко лай «Спасите! Спасите!»
- Зачем, - говорю, - Вань, страсти – то такие?
А он мне:
- Будем мы с тобой играть в романтичну игру. Ты будешь моей Джейной, а я Тарзаной. Я и верёвку захватил.
Потряс каким – то старьём и пошёл к большому дубу. А у меня знаешь, дневник, как на душе – то не очень.
- Вань, а Вань! Мож не надо! Может и так ты мне о любви разболтаешь, по – старинке?!
- Ничего ты, - говорит, - Не понимаешь. Нету у тебя романтики. Подам знак, будешь орать, а я буду прыгать с лианой и ловить тебя.
Я что? Я молчу. Ага…
Залезло это Чудо на большой сук, привязал верёвку, машет. Я машу… И знашь, дневник, так мне смешно стало. Стоит моя Тарзана на суку, а тело одето только в одни семейны труселя и кирзовы сапоги. Знак подаёт. Я лаю во всю горловину:
- Спасите! Помозжите! Убивають!
И так трясу лапами, как припадошный плавец кролем. Мой натянул верёвку, издал какото воронье гавканье, прыгнул и…
В общем, дневник… что – то пошло не так.
Прыгая с ветки, мой обезьян за что – то зацепился, оставив трусы висеть на месте преступления. Катапультировался, матерясь в мою сторону… Нет, дневник… Мне эта верёвка вот сразу не понравилась! Нет… В общем… Что – то треснуло и этот похотливый бабуин полетел голышом в кусты с крапивой и лопухами. Я, продолжая изображать мельницу, ринулась к нему, споткнулась и улетела в заросли малины. Разхлебянила рот и тут… сверху как заорут, завизжат «Люди!!! Лиссапупсов пытають!»
«Да, не пытают! - ору, - В малине я исваракалась!»
Ивана из крапивы выкладывали три соседа.
Дааа… дневник… над нами потом вся деревня ещё два месяца кряду смеялась.
---
- Подумаешь, верёвка не осилила! Зато я сильный и смелый!
Я аж подскочила.
- Не тогда ли ты был смелым, когда в день ВДВ подбежал пьяным в порванной тельняшке к трём десантникам и проорал «Морфлот, Морфлот, Морфлот! Кто не плавал, тот идиот!» А потом мы тебя всей деревней из колодца вынимали. Искупалась, утятя???!!!
- Нашла, что вспомнить! Зато помнишь, как мы от милиции угоняли? Я был, как рыцарь на белом коне.
- Рыцарь ты на белом козле!!!
Ой, дневник, ситуация была из серии «по три раза не чокаясь». Слушай…
***
В один солнечный и прекрасный день, взяв лукошки, собрались мы с Иваном на охоту… Ой, ну ладно!... Захватив мешки и забившись в мотоцикл «Урал», отправились мы с ним на колхозны поля воровать кукурузу и подсолнухи. Набрали, домой едем довооольные. Теплота, любота и тут…
В общем, дневник… что – то пошло не так.
Слышу - сирена. Башку развернула, а за нами милицейский уазик. За рулём дядя Никодим. Орёт, кулаком машет и глаза у него такие, как если бы ему что – то куда – то вставили… а вытащить забыли. И так немножечко намекает о профессиональной расправе. Мой, как погонит. Я чуть из люльки не выпала. Визжит:
- Скидывай товар! Полундра!
У меня от страха щиколотки в ушные раковины попрятались. Я давай выкидывать мешки один за другим, чуть не плача. Как же! Полдня ползала на карачках!
А дядя Никодим не отстаёт. Правосудия желает. Тут мой возьми и ляпни:
- Пали, Лиссапупс! Оторваться надобно!
А я чем буду палить? Тут на грех под ногами нащупала камешек… Ну, как камешек… Такой хороший булыжничек. Схватила, привстала… запустила в уазик. В этот момент что – то лопнуло и полетели мы с Иваном, не разбирая дороги в кучу навоза.
Вот так, дневник. Что было потом? Ну, что было. Моего на пятнадцать суток за то, что в дядю Никодима запустил горстью навоза, а я оплачивала штраф за разбитую фару. Что деревня? Ничего так. Нормально. Чуть животы не порвали. На второй месяц отпустило.
---
- Пффф… подумаешь! Кто тебя камнями – то разбрасываться просил? Не зря говорят «все беды от баб»!
- Я смотрю, Иван, Вы слишком много ртом дышите! Лучше бы Вы им так соображали!
- Раскудахталась! А кто меня в том месяце чуть остро – колющим предметом не порешил?!
Закололи его! Тоже мне! Я, между прочим, тоже пострадала!
Ой, дневник, ситуация была из серии «мозги купили, а они не подошли».
***
Взгрустнулось мне однажды. Захотелось романтических приключений. Я к своему немножечко примостилась с намёком, не хочет ли он рассмотреть со мною, так сказать, ночное звёздное небо. Смотрю, намёк осознал. Шепчет: «У моей тётки Парскевны Афродитовны сарай вечно не заперт, а в сарае мягенький сеновал». Так сказать, романтична деревенска мечта. Я киваю болванчиком, мол, всё осознала.
Пробрались мы ночью на сеновал к Ванькиной тётке. Скалимся. Я голову опрокинула и в позе недобитой Дездемоны расстелила себя перед Иваном. Он тоже зарделся. Играется. То за колено ущипнет, то за щеку укусит. И тут, дневник, на меня что – то тако нашло… Как наброшусь на него и…
В общем, дневник… что – то пошло не так.
Мой, вдруг позеленел, глаза осветились цветом помидорок – чили. Да как закричит... Я, дневник, от страха не удержалась и полетела вниз с сеновала, притормаживая личным мурлом. Не успев очухаться, чую мне кто – то хвост выворачивает и так грозно шипит, подобно иерихонской трубе: «Будешь, заразина, по чужим мужакам шастать!!!»
Через несколько минут у сарая тётки Параскевны собралась вся деревня. Ещё через полчаса недоразумение было улажено.
Оказывается, тётка Параскевна давно заприметила своего Ипохондрия Митропихивича в похабных махинациях с деревенской телятницей Манькой и решила их проучить. Прознала, где муженёк с дамой сердечной мышцы справляют романтическую нужду и составила коварный план. Сунуть неприметно вилы в стог сена. Да, только кто ж знал, что Ипохондрий Митропихивич нажрётся сегодня самогона и заляжет в отдыхательной позиции в собачьей будке, а меня клюнет за интимное место бог разврата ползать под ночными небесами! Вот мой Ванька и присел на эти вилы. Ну, ничего так… Царапина только…
Провожаемые общим балаганным смехом отправились восвояси. Оставшуюся ночь вместо «ночного вдохновения» мой латал йодом свой зад, а я вычёсывала солому из кудрей.
---
- Вот! – почти кричу, - Какая с тобой романтика! Да ты… да ты мне даже про любовь никогда толком не вещал!
Мой покраснел, аж папиросу выплюнул.
- Я?! Я?! Я?!
- Ты! Ты!
- Я?!... Как не вещал? Вещал!
- Когда эта? Да я быстрее дождусь эротических сказок на ночь от Оле Лукойе, чем ты мне промямлишь о любви!
- А когда… а когда… эээ… А когда предложение тебе делал! Ага! Кто тебе романтический ужин сварил?
Ой, дневник, у меня аж лапы подкосились и завибрировал хвост. Ужин! Ужин! Ситуация из серии «мне бы царствовать пол миром, но завела я мужика». Сил нет молчать!...
***
Ввалился, однажды, мой в комнату и так загадочно зенки щурит. «У меня, - говорит, - Для тебя подарок. Ужин романтичный. Приходи в заднюю через десять минут».
Ну, я с придыханием к шкафу. Обрядилась в новый сарафан. Клипсы. Придушилась парфюмой. Выкатилась павой в «столовую». Мой принарядился. Рубаху сменил. «Проходите, так сказать». Я к столу. Осматриваю… и почти падаю.
Салат из солёных огурцов, картошки и лука; пельмени на спичках; окрошка; два бокала компота и две свечи.
- Вань, а Вань. У тебя папа не Карло, случайно?
- Нет, а что?
- Да вот думаю, кто мне такое полено подбросил!!!
Мой взвился.
- Вечно на тебя не угодишь!
- Угодишь. С пельменями смирюсь, с окрошкой справлюсь, но… зачем ты поставил ЦЕРКОВНЫЕ свечи???!!!
Ваня затылок чешет.
- Тык, я это… К тётке Параскевне зашёл. Говорю «Свечек не имеешь?» Она мне эти протягивает, говорит, только две остались. А я ещё удивился, зачем она мне икону предлагала!
Свечи убрали. На негнущихся лапах упала на стул. Отужинали. Мой, странно улыбаясь, подаёт мне бокал компота. «Так сказать, за нас!» Пью осторожно. Хрясь!...
В общем, дневник… что – то пошло не так.
Чуть клыки не расшибла. Вытаскиваю кольцо. Ванька пляшет рядом:
- Желаю, - говорит, - Твою лапу и сердце!
- Ты б мне его ещё в манную кашу закатал!!!
Мой обиделся.
- Старался…
Ладно, дневник, смилостивилась.
- А ещё я приготовил уши!
Вытащил блюдо. Комочки риса с рыбой внутри.
- Ты наверное имел ввиду суши?
Ванька блюдо вертит.
- Вроде не сухие, хотя кто знает. Только рыбы свежей не было, я кильку в томате уложил.
- Хорошо, - в злобе шепчу я.
Пробую – плююсь.
- Ты рис что ль не доварил?
Мой репу чешет.
- А его, что, надо было варить?
После этих слов я решила ему высказать всё, что я о нём думаю. Скалкой. «Объясняла» уже за деревней. Там нас всей деревней и разнимали.
Вечером ко мне Лопоухина и Дурашкина стучат.
- Лиссапупс, - говорят, - Пришли мы от всей деревни. Мы, конечно, вас с Ивашкой уважам, но романтика больно у вас – травматичная. Подустали мы от ваших страстЕй. Угомонитесь, пожалуйста. А то мы, так сказать, вас сами угомоним, так сказать, в официальной форме».
---
- Вот, не зря мне маменька говорила, возьми Дурашкину. Злая твоя Патрикевна!
Ой, дневник, я аж с бревна упала.
- Свят! Свят! Да кому така Буратина припудренная нужна!
- А кому надо, тому и нужна! Приличный мужик каждой сгодится!
А сам пятится, пятится. Ну, я не выдержала. Взяла полено.
- Приличный, говоришь? Щас я тебе эту личность малость подправлю!
Он бежать, я с поленом за ним.
- Стой, Ваня! А ну, целуй родственника!
Бегу, бегу, как запнусь… и полетела с горки, шмякнувшись прямо в лужу. Сижу, фантазирую. Тепло посля дождичка.
Кто – то трясёт за лапу.
- Вставай.
- Не хочу.
- Вставай, говорю.
- Не желаю! Вот буду сидеть и греться, как масло в каше.
- Вставай!!!
Что за наглость! Поднимаю глаза…
---------------**************************------------------
Утро. Семь утра. За руку трясёт супруг. Открываю глаза.
- Вставай, опять проспали.
- Мне такой сон приснился, - улыбаюсь, - Мы были самой романтичной парой.
- Я - да. Насчёт тебя сомневаюсь.
Смеюсь.
- Помнишь, как ты делал мне предложение? – муж делает вид, что вспоминает, - Ты присел на одно колено, я потянулась к тебе, а ты в это время поднял голову и подбил мне подбородком глаз. Я ещё фантазировала, как я с фингалом буду смотреться в загсе.
- Не прибедняйся. Всё быстро зажило.
Встав с постели, я лукаво скользнула к супругу.
- А может быть… мы сыграем в нашу любимую игру? Ну, ту…
- В ту самую? – улыбается он.
- Ага.
- В войнушку* с котами? Только за! Чур, я беру белого.
- Ну, а я рыжего! Защищайся!
В общем, в это утро муж опоздал на работу... но это уже совсем другая история. :)))
Дорогие друзья, если вам кажется, что ваша любимая половинка совершенно не романтична, не спешите делать выводы. Возможно, для кого – то вы самая настоящая романтическая пара. И никогда не стесняйтесь проявлять эмоции первыми. Любовь – это искренность и доверие. Вдохновляйтесь, творите и подавайте всем пример своим поведением на пути к совершенству!
Всех с НОВЫМ 2017 ГОДОМ! :)
А так же желаю всем приятно - чувственных мгновений и сладких - сладких снов!
Ваша ЛиЛу:Ь
*Если осторожно взять котика одной рукой за передние лапы, а другой за задние, то можно получить пушистый "автоматик".:)
P.S. Ни одна живность на момент написания рассказа не пострадала! :)