У памяти уставшие глаза.
Она молчит, считает фонари.
А мне пока ей нечего сказать.
И незачем о чем-то говорить...
В дорожной сумке пиво и дневник
С полсотней не исписанных страниц.
У памяти в наушниках Пикник,
Пески Египта и крылатый сфинкс.
Я слушаю шуршанье мокрых шин.
Сибирский дождь снимает пыльный слой
С моей зажатой городом души.
В наушниках уже звучит Пинк Флойд.
Три месяца у памяти цейтнот.
Она мечтает сделать перерыв.
Сесть на летящий к морю самолет.
Пока с ней не случился нервный срыв.
Но ей нельзя. И не ее вина,
Что каждый час наполнен до краев
Холодным одиночеством без сна,
Горячим кофе, музыкой без слов.
Она глядит как будто сквозь меня
На изваянье мужа за рулем.
Но и она бессильна осознать,
Что видит он за плачущим стеклом.
Кто во вчера остался, пусть простит,
Что в завтра мы уходим без него.
Я слышу, как в наушниках грустит
Пронзительный Борис Гребенщиков.
Мы обе понимаем: полчаса.
На передышку. На ночную мглу.
На фонари во влажных небесах.
На помолчать.
На дождь.
На тишину...
Июнь, 2016