Из цикла рассказов "Чудеса без чудес".
Господи, просвети мое сердце,
еже помрачи лукавое похотение...
(из 7-ой молитвы на сон грядущий
святого Иоанна Златоуста).
Когда я слышала изречение "Нет ничего тайного, чтобы не стало явью", мне и в голову не приходило хорошенько вдуматься в эти слова, взятые из Евангелия и несколько изменённые в народе.
Теперь, поверьте, смысл их мне стал хорошо понятным: в этом я убедилась на собственном опыте...
Лет двенадцать тому назад, как-то летом, я решила съездить в Усть-Каменогорск, чтобы, пробежавшись по магазинам, немножко приодеться, прикупив что-нибудь новенького из одежды.
В этом решении, на первый взгляд, не было ничего особенного, если бы я не руководствовалась тайною мыслью о том, чтобы пробежаться по торговым точкам самой, не заходя на квартиру к дочери... Мне всегда казалось, что дочь "давит" на меня, и я отказываюсь из-за неё от покупки тех вещей, которые мне нравились.
Ко всему прочему, хотя я и не признавалась себе в том, меня одолевали ещё и нечистые, лукавые помыслы о лишней трате денег: когда собирается много людей вместе - много тратится и средств...
Не позвонив Ирине о своей поездке в город, я села на рейсовый автобус.
"Поеду, похожу хоть раз свободно одна, без детей, в своё удовольствие", - размышляла я таким образом, пребывая в самом радужном настроении, предвкушая
радость от новых покупок...
Прибыв в город, я отправилась вначале по магазинчикам, бутикам, как их стали называть с недавнего времени, а потом решила пройтись по базару и барахолке,
где торгуют всякой всячиной: одеждой, обувью и хозяйственными принадлежностями.
Был полдень. Стояла невыносимая жара. Солнце палило так, что от асфальта
исходил удушливый пар, и лица у прохожих были красными и потными, как, видимо и у меня. Но в палатках, где продавались вещи, было более-менее прохладно, и я вздохнула с облегчением. В одной из них приглянулась голубенькая шифоновая блузка, и мне захотелось её примерить. Женщина-продавец хлопотала возле, расхваливая мою фигуру и свой товар...
А где-то совсем рядом, в другой палатке, щебетал приятный женский голосок,
знакомые нотки которого заставили меня прислушаться...
Не успела я и подумать об этой странности, как из-за перегородки, отделяющей одну палатку от другой, показалось родное миловидное личико... Это была моя доченька. Она воскликнула с удивлением: "О-о-о! Это ты, мам?! А я Олегу говорю: смотри, мол, как голос на мамин похож!"
За дочей показался зять Олег, острый на язычок. "А-а! - сказал он, хитро
улыбаясь и прищуриваясь. - Понятно! Решила нас мамуля провести!" Я была
поражена... От неожиданности потеряла дар речи: дети должны были в это
время находиться далеко за городом, на работе, в мостоотряде... Они и обедали постоянно там...
Но именно в этот день, в этот час и в эти минуты, в огромном городе, на большущей толкучке, когда я приехала с той целью, чтобы не встретиться с ними, они оказались рядом со мной!
Такого совпадения просто не могло быть! Это было удивительно и необъяснимо
с точки зрения человеческой!
Я стояла, хлопая ресницами, и оправдывалась: "Да я, Ирочка, всё равно бы
заехала к вам... Да я... Вот у меня и ключ от квартиры вашей есть..." Растерянную и
уличённую в хитрости, улыбающиеся дети отвезли меня на их квартиру, а сами поехали ещё на работу.
Вот так и закончилась эта история, когда мне захотелось слукавить и о финале которой я не предполагала: по Промыслу Божьему состоялась встреча, и её ну никак нельзя было назвать случайной... Господь пристыдил меня так, что я навсегда избавилась не только от лукавства, но и от хитрости, берущих своё начало от нечистых помыслов.
От Бога никогда и ничего не скроешь: "тайное всегда становится явным".