Саттасаи* мои не о зарослях лотоса,
не о танцовщицах зеленоликих.
Саттасаи мои без любви и эроса
рождаются в хриплых криках.
…
Саттасаи мои – не память о древних странах
в пергаменте мудром и честном.
Саттасаи – удары приговорного барабана
перед лобным местом.
…
В ночи не дремлют поэт и вор,
дневную усталость в себе презрев.
В саттасаи решу, что лучше –
склоны девственных гор,
чужой и богатый двор
или страстные бёдра дев?
…
Семя падает, влажное от руки
Зола добра сгоревшего леса,
ростки отметили путь сохи,
лишеннoй коня и веса.
…
Что оглянуться в прошлое мешает?
На сжатом поле только колоски
мороз украсил сединой.
В висках стучат набатом саттасаи
и взор подернут пеленой.
…
Тоска сужает тусклые зрачки,
струна отвеса рвется за спиной,
и бьются пламенем в очки
года, что стали вдруг стеной.
…
Сколь слабы мы пред временем своим,
парить над ним страх смерти не дает.
Пред полем прошлого немного постоим,
скривив от боли тихо рот.
…
Иллюзий наших заманчив плен,
И пусть сохи искрошились бивни,
Не тревожься, жаждущий перемен:
и над гарью прольются ливни
…
Ливень в хижину не хлестнет сквозь щели,
не смоет смерти печать и дату,
быть может, кто и дойдет до цели,
уплатив дорогую плату.
…
Я пью вино, так схожее с водой
и ем лишь крохи подаянья,
я подпоясан лебедой,
но чужды мне и слезы и страданья.
Будь рад уж тем, что есть вода,
земля – кровать, подушка – лира.
А в слугах – руки все года,
еще душа, открытая для мира.
…
Подлец питьё мне предлагал.
Питьё хлебнув я мог обогатиться,
но я отверг его бокал:
взамен хотел он мудрости напиться.
…
Бедняк тем рад, что мухи не обидит.
Он ли бедняк иль тот,
кто злато спрятал про запас,
довольный тем,
что взор ничей его не видит?
Я ж радуюсь стихам,
и радость одинакова у нас.
…
Я не судьбой обласканный поэт,
не острослов из свиты короля,
и страсть как избранный предмет
сильна не так, чтоб дрогнула земля.
Я не подлец из подлецов…
Так кто же я, в конце концов?
…
Судьба сама решит,
кого сломить, кого возвысить.
В урчаньи пса довольство, а не злость,
до мозга скользкого добраться не спешит.
Пес гложет человеческую кость…
Кого сломить, кого возвысить,
судьба сама решит.
Но и она открыть
презренной твари не посмеет
ничтожество того, чем он владеет.
Известна мудрость нам
восточная давно,
ничтожеству ничтожное
увидеть не дано.
* «Саттасаи» — один из памятников литературы древней и средневековой Индии, предшествующей новоиндийским языкам.
Опубликовано:
Поэт года 2017. Книга шестая. - М.: Издательство РСП,2017. -312с.