Нашу летопись, не брезгуя, достаньте.
Занимательней науки не найти!
Вот банальная метафора некстати:
Мы улыбчивы, как мама не грусти.
Не беда, что наша речь ненашей тиной
Беспорядочно и густо заросла.
В нашей лексике, не слишком нормативной,
Уморительным огрехам несть числа.
Что такое наше чтиво? Мирный атом.
Бравый Шолохов и трудный Пастернак.
– Как вы смеете обоих ставить рядом!
(«Ставить рядом» – это нобелевский знак).
Все чиновники у нас шагают в ногу,
Беззастенчиво послушны… букварю.
– Неужели чинодралы что-то могут?
– «Что-то» – могут, – не краснея говорю.
Кто в опале, кто в фаворе, – все при деле.
Все пороки измеряются рублём.
Негодяи, что в опале, – поредели.
Негодяев, что в фаворе, – легион.
Наше общество, по слову Уэльбека,
Всё же Западное, мирное (п о к а).
Что останется потом у человека?
Пустыри, озеленённые слегка.
Мы за мир. И потому мы там, где ссоры.
Или там, где не дадут права качать.
Грандиозное взывает к разговору –
О плачевном будем рады промолчать.
Не надейтесь: рак на горушке не свистнет.
Ну а свистнет – так держитесь за карман!
Никогда, случайно даже, не возвысит
Нас нещадно унижающий обман.
У обмана нет достоинства? Да бросьте!
Кто-то скажет: депрессуха напоказ!
Мы ответим: Слава Богу, мы не гвозди,
Чтоб в мозоли заколачивали нас.
Ну и что же нам, родимые, мешает
Про ухабы говорить как на духу?
Разве плохо, если кто-то разрешает
Распоясаться вот этому стиху?