Летит по орбите пожёванный шарик,
о праздники не спотыкаясь,
а ты представляй, что опять угрожает
разрухой Коломна Тракаю.
Пока это всё было по барабану
писательницам и торговкам,
желанным я был на любых барбаканах
меж снами и криками «Горько!».
Раздули войну между точкой и крапкой
(full stop приплести не решились).
Звучал Магомаев; теперь машут тряпкой
герои – как я девонширец.
Бешусь по понятным причинам, а крысы
как раз выжидают за вазой,
когда можно будет почти бескорыстно
активной потешиться фазой.
И всё ж я – не псих, как скорбящий – не плакса,
как мстящий за мать – не убийца.
Нехитрое дело – в зомбишки заслаться,
на святость устоев купиться.
Я хрипло смеюсь, дрессировщиков чуя
резервной ворсинкой надбровья;
вот только на конкурсы ездить в Чугуев
уже не хватает здоровья.
Конечно – когда ты всем кучерам кучер,
масштаб твой – предельное макро.
Не жалко мальчишку? Гляди, как я дрючу
водительские симулякры.
Бывает абсурд с неопознанной стати:
несёшь напоказ свои фомки,
проходишь огонь и металлоискатель,
но – валишься на госприёмке.