Непонимание.
В твоих словах нет сострадания.
Снова жар... мигрень.
Эти, эти остатки льда я собирался растянуть хотя бы на три дня.
Ещё целых три дня спокойствия, тишины
доброго шёпот. Стены, словно колыбельной моим уставшим глазам.
И вот ты в облике Дьявола,
Садишься за стол и перебиваешь мою стандартную ставку.
За что?
Что я тебе сделал?!
Мёртвая тишина.
Меланхолично-раздражающий ступор.
Безмолвный фон и невыносимая сухость во рту.
Дотянись... бокал прозрачной, холодной воды в левой части стола. бери.
Руки страдают эпилепсией.
Нервные окончания стали отдельным государством.
Ва-банк.
Сухая слеза нервно пересекает пурпурные впадины.
Быть может?
Кислород напоминает привкус блевотины.
Звон.
Новый звон.
Звон горстки мутных бриллиантов, что вновь слились в объятиях дна лампы.
Умиротворение.
Кто ты?
Всё из-за тебя, и твоих обвинений.
Я устал. Я не могу
Я не могу больше терпеть.
Мгла.
Ледяной туман укрыл своим покрывалом измученную душу,
Уцелевший клочок киноленты.
Прошу: имя, фамилия отчество.
Невежда, просишь имя, хулишь, ноешь, не представив себя самого при этом.
Вопрос.
Именно, снова вопрос
И вероятно, он будет трагично-финальным.
Эпилог.
Шёпот
Замолк в напряжении.
Стены предстали серыми.
О, любезный мой.
молю вас, поясните же.
Это ведь насколько убогим и слабым должно являться существо, раз уж ему даже не под силу сгнить в трёх метрах под грунтом спирта, дорог и таблеток?
И, почему по сей день не свели с жизнью счёты?
Тишина.
Тишина.
Тишина.
Умирать, друг мой, страшно. Вы трус.
А путь побега от реальности — дорога одна.
И она, к сожалению, не белая.