История тянется новым витком
походов, парадов, могил.
Их путь строго вычерчен, но незнаком.
А я всё хожу тут – дурак с рюкзаком,
уже не крича «помоги!».
Мне надо не много. Молчать: «ничего»,
бежать, падать вниз головой.
Но я тут сижу и курю в небосвод,
так, будто бы я живой.
И окна в домах всё теплей и теплей,
и праздник со светом течёт,
ложась пледом инея на тонкость плеч,
струясь между пальцев – гирляндная плеть,
и делаясь чем-то ещё.
И кто-то как в детстве поёт и поёт.
И оспины в снеге – канвой.
А я тут сижу и курю в небосвод,
так, будто бы я живой.
Я мог бы сейчас завернуть на проспект,
не сразу, с трудом вспомнить путь,
на крылья маршрутки последней успеть
приехать к тебе. Это был бы успех,
что круче прививки от пуль.
Я мог бы банально «прости» - но сказать,
и встрять в личный epic win.
Но я тут сижу – лёд не тает в глазах.
Но я ж тут сижу и копчу небеса,
с трудом притворяясь живым.