Как долог век,
как тяжело проклятье...
Впечаталась гримаса на челе.
Когда-то были меж собой мы братья,
где брат твой,
Каин-с-камнем в Феврале?
На полигонах Бутово и Ржевки,
во рвах и шахтах, где ещё, Бог весть...
С петлицы бант петлёй повис на древке,
в себе под сердцем ревность носит месть.
Штыком корявым кончены мытарства,
у Ямы Ганиной с кострища стелет дым,
в дому Ипата Иафета царство
искоренили Хам и иже С им.
Народ и члены императорской фамилии,
в войсках и в церкви — радовались все...
Кровавые гвоздики пригвоздили
страны ладони на рубиновой звезде.
Бог правду видит, ну а шельму метит,
и всем воздастся, что ни говори,
«мы не рабы» - в тетрадках спорят дети,
щербатые листая буквари.
Гражданская война гражданским браком
окончилась и чередой «мужей»,
сырые нары, стылые бараки
бесчисленных колючих лагерей.
Про «хлебный бунт» напомнила Блокада,
«война всё спишет» - оказалось, нет...
И каждый новый год замкнулся кругом ада,
грехи отцов на детях грузом лет.
Идёт спектакль без смены декораций:
Аврора, Кремль, звёзды, мавзолей...
Да всяк, как может, служит оккупации,
не замечая звона собственных цепей.
Нет покаяния ни в церкви, ни в народе,
Где брат твой, Каин-русский-человек?
Сто лет измены клятве на исходе,
проклятье то навек или на век?
(30.12.16 г. - 01.01.17 г.)