Нагневилась родная, натешилась,
Ведь вины твоей малая толика.
А на спальню табличка повешена:
"Император ночует на коврике!"
Хохотала, а он как припадочный,
В исступленье молил о прощении,
А в ответ ты шеплата загадочно
О жестоком и скором отмщении.
Солнце утром невинно да ласково
Целовало тела обнаженные.
Оправдавшись елейными сказками,
Он допущен опять в приближенные.
Пережил он недельку, отмаялся,
И шутом побывал он и рыцарем.
Сам молился, чтоб цикл наладился -
Это женские, сука, традиции!